Т-ты- ты чего это? дернулся Сергей. Погоди, я же только пришел!
Тут все только что пришли! Весь мир только что пришёл, хи-хи-хи! Смотри, другие уже приехали, смотри, как Нюрка рабтает, класс, хочешь так же, а? Я здесь лучшая девка на весь гарем папы!
Г-г-гарем? Серега впал в прострацию. И чего Вы, здесь и живете?
Да, милок, живём и пашем на кухне, пирожки делаем, ф там разный и ещё
Эй, малява! крикнул толстяк. Ты там не сильно кудахтай! Ночь впереди ещё, выпить молодцу принеси нашего, кроваво-бургундского, домашнего!
Пригляделся Сергей к «туркам», какие там турки, они все русские рожи, колхоз настоящий. Только странно, не говорят ни слова вообще.
Только: «А-а-а! О-о-о!», когда девки переусердствуют.
Толстяк приметил внимательный Серегин взгляд.
А ты не промах, кореш! сказал он, наливая Сереге из принесённой Си бутылки. Немые они, братан, помогаю я им через фонд инвалидов, кормлю вот, обуваю, жалко сиротинушек, ну и работают у меня немного, ты, братан, напиши песню про долю их, заплачу, братан, нету силушки спокойно на них смотреть. Толстяк выпучил на Серегу глаза- ну масляные валенки и только, и жуткий огонек мелькнул в них на мгнове-ние, но этого мига Сергею было достаточно- чудовище перед ним, что-то здесь не того, ей Богу, не того!
Закусывая шашлыком, Сергей впервые в жизни ощутил во рту что-то приторное, не похожее на шашлыки рынков Питера, но добросовестно ел и пил, хмелея и хмелея, видно, антиалкоголин был просроченный, в глазах мутнело, а Си напоминает любимую Елену, где ты сейчас, в розыски подала наверно, пока не звякнул из Питера, чтобы сказать два
слова: «Жив. Люблю».
Грёбанные спецзадания! думал про себя затуманенный Сергей.
Надо срочно блевануть куда-нибудь!
Э,э, Си, дорогая, где у Вас здесь. ну куда цари пешком ходят?
Пойдём. позвала Си.
Долго шли по каким-то лабиринтам, по бокам ковровых дорожек стояли статуэтки, изображающие эротические сцены. Сергей зацепил рукавом штору на стене, непонятно, на стене и штора, из-за неё на миг показалась блестящая дорогая ручка от металлической двери и совковые кодовые замки, сразу три на дверь.
Зашли в туалет вместе. Си ждала, пока Сергей блевал, сунув пальцы в рот, стала приставать, не давая Сергею разогнуться.
Ну, Си, потом, видишь, от меня несёт, надо клыки почистить!
Сергунь, ну ты как не свой! Я вся твоя, а ты, тоже мне, целочку выкомыриваешь из себя!
Возвращались медленней, Сергей тормознул Си около шторы, прижал Си к стене, прикинувшись пылким влюблённным, косо изучая глазами приоткрытые рукой замки, их-то открыть не проблема, так как поверхности кнопок не отшлифованы, как в порядочных хитрых питерских трущобах.
Удача! В заднем кармане уже одетой Си джинсовой юбки ключик, может это от внутреннего замка? Ключ отработанным движением перекочевал к Сергею.
Напротив двери за углом оказалась и спальня Си. Всё пока слава
Богу!
Толстяк встретил их прищуренными глазами. А ещё недавно при Сергее пил, нюхал всякую гадость, видно, пыль пускает.
Ты как, здоров, ну, давай ещё по одной за удачу! предложил толстячок-боровичок.
Давай, я на халяву не против! пытался отшутиться Серега, чувствуя на себе наползающий танком неприятный взгляд «папы».
Поддали ещё кровавого домашнего. Что-то и вино, как и не вино, с привкусом, что блевать опять беги, но градусы есть.
Так до середки ночи длилась вся эта оргия. Сергей пел, немые трахали девок. Играли в паравозик, в бутылочку, толстячок обливал всех шампанским.
Жизни, больше жизни! кричал довольный папа. Ту, ту! Вот, Серый, какая власть у меня, маленький я, а кручу кем и чем хочу! Пойдёшь ко мне в придворные певцы? Не обижу! Вижу- парень что надо, хитрый, умный, сильный, с талантом, а насчёт баб у тебя так же, как и пишешь? Ой, врёшь, перетрахал, небось, пол-Питера, а? Ну ладно, привыкай, поживи пару деньков, работёнку какую мне подсобишь, коли не торопишься в переход петь, на презентации поездишь, одену, как человека, с ба-бочкой ходить будешь, во фраке, фон бароном, все бабы Питера твои, хочешь «джип», Репу выгоню, тупой он, скучный, держу его за кулаки его, мастер-международник по кикбоксингу, а так на хрен нужен!
Серега молчал, «глубокомысленно» обдумывая предложение, притворяясь пьяным, кивал головой, ох, не докиваться бы ею совсем! Темнит что-то папик, чувствую.