Я бы сапоги новые попросил, чтобы ноги не натирали, а то в этих далеко не уйдешь, пожаловался Иван.
А ты чего бы попросил у волшебника? спросили они Серафима через некоторое время.
Но не успел тот ответить, как увидели они у дороги ведро с водой и сапоги новые. Остановились, смотрят удивленно на все это, не знают, что делать.
Чего растерялись? Пей Максим воду, а ты, Иван, сапоги примеряй, подтолкнул их Серафим.
Максим с опаской взял ведро.
Пить ужасно хочется, но что за вода в этом ведре?
Он отпил несколько глотков.
Такой вкусной воды, отродясь не пил, произнес он и жадно припал снова к ведру.
Иван осторожно надел сапоги.
В самый раз, сказал он, притопнув сапогом, в такой обувке хоть на край света идти можно.
А чего же ты долго соображал? Наши желания исполнились, сказал Максим, теперь нам легче дальше топать будет. Тугодум ты какой-то, неповоротливый и медлительный.
Сапоги хорошо, но могли бы более существенное попросить, произнес Иван, но откуда же было знать, что так обернется?
Серафим, попроси деньжат, но больше, чтобы на всех хватило, может, исполнит волшебник твою просьбу, на троих их разделим, предложил Максим.
Ну, вас, мужики, отмахнулся Серафим, не попрошайки мы, чтобы что-то выпрашивать.
Он увидел у дороги палку, усмехнулся, поднял ее, очистил от грязи и пыли, повертел в руках.
А мне в подарок вот этот подожок сойдет, пошутил он и зашагал по пыльной дороге вдоль окраины леса дальше.
Идут мужики дальше молчком, каждый думает о своем. Максим пожалел, что выпросил только ведро с водой, сапоги у Ивана по дороже, конечно, но ведро все же лучше, чем палка у Серафима. Иван тоже пожалел, что мало попросил, но подумал, что сапоги лучше, чем ведро у Максима, а с палкой, которая досталась Серафиму, и сравнивать нечего. А у Серафима мысли совсем другим были заняты. Ходили они в соседнюю деревню, чтобы землицы прикупить немного, там один селянин продавал землю. О цене договориться им не удалось, уж больно дорого он запросил. А земля добрая продавалась. К тому же примыкала она к земле, которой владел Серафим. О подарках волшебника он и думать не думал.
Пришли они домой. Ивана жена похвалила, что он самый дорогой и нужный подарок выпросил. Максима жена пожурила немного, но тоже довольная ведром осталась. Серафима жена принялась было бранить, но он махнул на нее рукой и пошел в хлев. Подгнили бревна в хлеву, того и гляди завалится постройка, заменить надо бревна. Подожок у него с собой был. Подошел он к хлеву, постукал подожком по сгнившему бревну. Что-то рядом затрещало, хлев зашатался, Серафим растерялся сначала, но потом немного пришел в себя и отошел от хлева на несколько шагов. Когда все стихло, глянул он, а вместо сгнивших бревен, красовались в стене новенькие бревна. Он потрогал их рукой с опаской, убедился, что это настоящие бревна и уложены они вместо сгнивших бревен очень хорошо. Заглянул внутрь хлева. Там сверкал желтизной новенький пол, были установлены новенькие кормушки, заменена оконная рама. Не узнать хлев, лучше прежнего стал. Хозяйка смотрит на это чудо и тоже улыбается.
Вот тебе и подожок, ухмыльнулся Серафим.
При помощи подожка поправил он баню, которая тоже изрядно подгнила. Зашел как-то в амбар, а там зерно для посева хранилось. Прошлым летом из-за засухи плохой урожай был, семена неважные тоже уродились. Взял рукой он горсть зерен и задумался.
Что делать? Не будет доброго урожая и в этом году, размышлял он вслух, и поменяться не с кем, у всех такая беда, а купить хорошие семена, денег маловато.
Держит он зерна в руке и головой качает, а подожок к сусеку приставил.
От такого зерна колоса наливного не дождешься, вздохнул он еще раз, даже цвет у них какой-то бледноватый.
Но что это? Зернышки на глазах стали выправляться, прибавлять в весе, наливаться золотистой спелостью. Хорошо, что сусек был, не полностью засыпан зерном, а то высыпалось бы оно на пол. Таких отборных семян, Серафим еще в жизни не видывал.
Про чудесный подожок жена не вытерпела и рассказала по секрету соседке. Та, естественно, тоже по секрету рассказала другой соседке. Вскоре об этом узнала вся деревня и, естественно, Иван с Максимом.
Нехорошо, получается, возмущался Максим, мы шли втроем по дороге, подожок нам всем должен принадлежать.
Об этом думал и Иван, но он не знал, как приступить к Серафиму, чтобы он как-то поделился подожком. Пошел он посоветоваться к Максиму.