Серьёзно сей говорит. Не знаю точно всего, но вот этим Последовал тычок одного из кулаков, осязаю, что всё до тонкости верно.
Александр не забыв осведомиться, чем точно всё же осязает Билл, тем не менее, уклонившись от второго кулака, заметил:
Говорит он одно слово правды за другим, и нибириец дельный
Так что?
Так вот я думаю
Тут Билл прервал друга, ибо дельному собрались отвечать. Билл и Ас над его светлым всклокоченным затылком с неожиданным интересом и, даже притаив двойное мужское дыхание, стали ждать. Явился в прудике Мегамира какой-то, говорил какое-то время. Ас отодвинулся и сухо сказал:
Ну, мне всё ясно.
Билл обернулся.
Думаешь, его пригласят в правительство? На чай?
Да пожалуй.
В смысле, через два-три месяца его можно будет послушать всякому, у кого дома есть блюдечко?
Я отказываюсь вас понимать, сир. Ответил тогда Ас.
И никто не вспомнит, пока звёзды не выстроятся в том же порядке.
Они миновали башенку, и в полутёмном зале их окружила цивилизованная обстановка преддверия маленького бала. Пробежали пару раз в разных направлениях официанты, и донеслись голоса из соседнего помещения. Легла дважды полоска яркого света из створчатых дверей, приоткрытых плечом и бедром нибирийца в смокинге и с подносом.
Это и был первый этаж небольшой усадьбы семьи Баст в предместье столицы скромный хуторок, как называет его отец Билла, для небольших не вполне официальных приёмов, вроде проводов посла после удачных переговоров. А какие ещё переговоры могут быть с послами небольшого субконтинента, где позавчера уже точно были прекращены лёгкие бомбардировки, а вчера объявлено о формировании нового правительства облегчённого формата? Конечно, удачные.
Билл посторонился, не желая мешать официанту, и даже сделал движение, чтобы придержать поднос. Уважал физический труд.
Два портрета по обе стороны комнаты в полутьме осветились, когда открылась и закрылась дверь. Справа отцовский, слева портрет леди Сунн. Ничего удивительного приём-то неофициальный. Здесь царствовала правда, и дама удивительной красоты на портрете должна была засвидетельствовать гостям, что династия не прекратила своё существование.
Билл ответил на усмешку матери, которая смотрела с портрета.
« Билл, я никогда не доверяла белым. Поэтому отстань от меня. Поступай, как тебе подскажет твоё чёрное сердце».
Он сказал:
Удивительно, как стираются детские воспоминания мама уверяет, что я сорвал цветок с главной государственной клумбы, но мне приходится уповать на её, всем известную, правдивость.
Она тебе позволила?
Ещё чего. Она просто сказала, что это преступление и отвернулась.
Это та клумба под цвет государственного флага в сердце нашей Родины?
Угу.
И ты не помнишь? Не помнишь, как совершил преступление?
Ну, я тебе гений, что ли, помнить. Я себя помню с более основательного возраста.
Сегодняшнее утро помнишь?
Не очень. Я был после вчерашнего. И потом, кто помнит в точности, как совершил преступление?
В самом деле.
Взять папу, к примеру.
Не стоит, так как его величество можно взять только за скипетр, а это и тебе не простят.
Мама, пожалуй, слишком придирчиво ко мне относилась. Я у них единственный
Если бы у тебя был брат
Брат? Прости, сир Александр, но вот уж от чего упаси меня. А то бы я боялся, что у меня вторая голова вырастет, как у той кукурузы, которую вывели, чтобы предотвратить голод на планете.
Ас задумался.
Ну, да если бы он был такой, как ты
Это оскорбление?
Нет, ну, что ты. Ты ведь такой
Да, да, да?
Ас был не из тех, кто уходит от ответа. Он просто не ответил, но зато не без вызова ответил на взгляд Билла.
Нибиру не такая уж большая планета. Наконец, сказал он.
Так и знал, что это оскорбление. Хочешь сказать, что два отпрыска с тираническим набором хромосом сделали бы что-то дюже нехорошее?
Ас посмотрел на покрутившиеся пальцы Билла.
Это вот пустяки. Наконец, ответил он. Гораздо хуже, если бы они сделали что-нибудь
Хорошее, да?
То, что они считали бы хорошим.
Билл вздохнул.
Жаль, что Эриду больше не наша колония. Тогда бы на всех места хватило. Можно было бы придумать что-нибудь этакое, миленькое, чтобы ветер засвистел у всех в ушах, и Предки спустились бы с небес.