Надо сказать, что он сильно изменился с того момента, когда Долорес назвала имя Ромейна. Его обаяние и налет интеллигентности исчезли под напором хамства и обычной мужской безапелляционности. Я думаю, телохранитель учуял опасность, грозящую его хозяину, и принял боевую стойку.
Эдди указал на красивый особняк, и я остановила машину.
Ромейны жили неплохо: за живой изгородью, подстриженной в виде морских волн, виднелись великолепные лужайки и бассейн.
Не успела я заглушить мотор, как из дома Ромейнов выскочил какой-то тип, метнулся к машине и прижал к моему виску холодный ствол пистолета:
- Не двигаться!
- Бенни, сгинь, - сказал Говард с отвращением. - Это же мы.
- Кто? - глаза парня бегали.
- Свои. Лучше скажи, кто дома?
- Ромейн с женой. Майк сейчас подъедет. Он выслал меня вперед, чтобы я присмотрел за домом.
- Считай, что ты справился с заданием, - усмехнулся Эдди. - На заднем сиденье сидят двое. Отведи их в дом и присмотри, чтобы не сбежали.
- Ты мне не указка, - обиделся Бенни. - Я работаю на Майка...
- Черт бы побрал твоего Майка! - рявкнул Говард.
Бенни только теперь заметил, что все еще прижимает пистолет к моему виску. Он поволок Абигайль и Сэма в дом, а я перевела дух.
Мы с Эдди вошли в жилище Ромейнов последними. У меня появилось ощущение, что я нахожусь в музее. Гостиная была обставлена старинной французской мебелью. А может, это была стилизация - честно признаюсь, что я не смыслю в таких вещах ничего. Короче, Ромейны сидели и спали на чем-то в стиле Людовика... Черт, даже не знаю, которого. Ну, да ладно, они все Людовики: столько поколений и хоть бы раз кто-нибудь назвал себя Фрэнком или Джоном. Тоска, одним словом.
Кто-то долговязый и тощий поднялся с дивана и направился навстречу нам. "Огурец"!
Глаза Реймонда Ромейна были полны ужаса и непролившихся слез. Бабл нализалась порядком и крепко сжимала бокал: я боялась, что она раздавит его в руке. При этом сидела на диване без движения. Возможно, она надеялась вечером повеселиться: ее ляжки обтягивали безмерно тугие брючки, а грудь была выставлена напоказ. Но веселье не удалось, и наряд Бабл был не более уместен, чем шорты на монахине.
- Как хорошо, что ты привез их, Эдди! - взволнованно сказал Ромейн. Погоди, а где же та, которая предсказала убийство?
- Удрала, прежде чем я ухватил ее за хвост, - угрюмо ответил телохранитель.
- О-о-о... - застонал Ромейн. - Но ведь она... Мне нужно было бы с ней поговорить.
Сэм Варни подошел к хозяину дома и грозно сдвинул брови:
- Я требую объяснений! Почему меня доставили сюда, да еще и оружием угрожали?
- Я тоже считаю себя незаконно похищенной, - напыщенно сказала мисс Пинчет. - Мои адвокаты докажут, что это было похищение, и вы дорого заплатите...
- Весьма сожалею, - кротко ответил Ромейн. - Но будьте снисходительны. Судя по тому, что сказала девушка, мне осталось жить совсем немного.
И он чуть не заплакал.
- Но при чем тут я? - Абигайль Пинчет выставила свой профиль, как топор. - Я не приглашала эту шарлатанку на передачу и вообще не имею счастья знать ее.
- Сейчас мы все выясним, - отозвался Эдди. - Вас представили как даму, знающую все и обо всем. Вот и скажите нам, откуда взялась Долорес и почему она назвала имя мистера Ромейна?
- Не смешите меня! - фыркнула Абигайль.
- Увы, я вынужден просить вас быть моими гостями на эту ночь, вздохнул Ромейн. - Вы можете не беспокоиться: я с радостью возмещу ваши моральные и материальные потери. Однако за завтраком! А пока располагайтесь поудобнее, ночь длинная.
Он представил Сэму и Абигайль свою жену. Бабл посмотрела на неожиданных гостей стеклянным взглядом и произнесла нечто вроде "хэлло".
- Здесь гостей угощают виски? - Сэм смирился со своей ролью и начал шарить глазами в поисках выпивки.
- Разумеется, - ответил Ромейн. - А что вам приготовить? - повернулся он к мисс Пинчет.