В тот момент, когда я снова подняла взгляд на молодых людей, чтобы убедиться в этом, тишину улицы грубо разорвал треск автоматных очередей и звон осыпающегося стекла. Из ювелирного магазина, по которому стреляли киллеры, раздались вопли ужаса и отчаяния. Киллеры стреляли профессионально, я бы даже сказала, небрежно, держа автоматы у бедра, – настолько они были уверены в себе.
Лоточники и прохожие застыли на своих местах, с ужасом наблюдая за происходящим. Взгляды их были абсолютно неподвижны. Полагаю, что многие видели подобные сцены наяву первый раз в жизни.
Расстреляв каждый по автоматному рожку, бандиты бросили оружие на асфальт и быстрыми уверенными шагами направились к автомобилю. «Девятка» со свистом в шинах стартовала с места и через несколько секунд скрылась за ближайшим поворотом. Вся сцена обстрела магазина заняла не более полутора минут, хотя было ощущение, что она длилась очень долго. Автоматически я запомнила номер уезжающей «девятки», хотя сразу же поняла, что это напрасный труд. Сработали профессионалы, и машина скорее всего была угнана специально для осуществления этой ужасной акции.
Глава 2. СТАРАЯ ЗНАКОМАЯ
Постепенно отходя от увиденного и пережитого, я почти на автопилоте направилась к ювелирному магазину. Видимо, я была первой, кто оправился от этого ужаса. Остальные еще продолжали являть собой восковые фигуры, правда, отнюдь не из музея мадам Тюссо. От витрины осталась только рама. Краем глаза я заметила, что маленький шустрый паренек направился к телефонной будке. Тем не менее я знала, что он не станет тем человеком, по звонку которого на место происшествия прибудет милиция. Телефон в этой будке не работал уже месяц.
Хрустя разбитым стеклом, я осторожно вошла в магазин. Первое, что бросилось в глаза, была фигура охранника. Он лежал у самой витрины с пистолетом в руке. Судя по всему, он так и не успел им воспользоваться. А исходя из того, что на голове и шее его зияли раны, ему больше не придется пользоваться чем-либо. Он был явно мертв. Рядом с ним с аналогичными ранениями лежала молоденькая девушка, видимо, продавщица. Скорее всего смерть настигла их в тот момент, когда они мирно беседовали, ни о чем не подозревая. Из-за прилавка доносились слабые стоны и всхлипы. Я заглянула за него и увидела там двух смертельно напуганных женщин. Одна из них показалась мне знакомой. В чем я убедилась, когда она стала подниматься с пола.
Это была Верка, торговка с вещевого рынка.
Она встала и обезумевшими глазами уставилась на меня.
– Ранена? – деловито осведомилась я.
Верка непонимающе смотрела куда-то в неведомое пространство.
– Ранения есть? Порезы, ушибы?
Она продолжала стоять как истукан.
– Да очнись же!
Спустя минуту после начала моего допроса Верка неожиданно проронила: «Не-а. А хрен его знает». Я поняла, что с ней все в порядке. Продавщица в отличие от Верки отходила медленнее, но и ее психическое состояние двигалось в сторону улучшения.
Неторопливо и занудно нарастал гул милицейской сирены. «Как всегда, вовремя», – подумала я.
Жизнь в магазине постепенно оживлялась. Из подсобного помещения показалось худое мужское лицо с провалившимися глазами (видимо, после вчерашнего). Человек испуганным взглядом осмотрел магазин. Увиденное впечатлило его, и он опять скрылся за дверью подсобки. Через некоторое время оттуда раздался его нервный голос, которым он по телефону докладывал кому-то о случившемся.
– Да, доторговалась… Ой… – начала причитать Верка. – Бляха-муха, чуть жопу не прострелили.
Видимо, эта часть тела была ей особенно дорога. Кроме того, ее габариты свидетельствовали о том, что в нее сложно было промахнуться.
– Суки, суки позорные, – реакция Верки нарастала, как волна морского прибоя.