– Я должна заплатить и за обед? _ спросила она жестким тоном.
Александр Лукич оторопело отстранился, потемнел лицом и медленно вернулся на свой стул. У него перехватило дыхание. Тяжелое молчание повисло над столом, кухней, домом, вселенной…
Наконец, он снова обрел дар речи, но заговорил сначала бессвязно:
– Какая оплата?! Я думал… мечтал… А вы? Мне показалось… Разве вчера…
Постепенно речь его приобрела связность, а тон стал ироничным:
– Боже! Какой я идиот! Не понял простую вещь! Вы правильно сделали, что поставили меня на место… Это я должен платить. Ведь вы потеряли, можно сказать из-за меня, рабочую смену. Сколько с меня причитается? И в какой валюте?
Теперь запылали щеки Вероники: «Какой наглец»! От негодования она сжала кулаки.
– Во сколько же вы меня оценили, – неожиданно спросила она и добавила, – в свободно конвертируемой валюте?
– Долларов сто, я думаю…
– А не слишком ли дешево вы меня оценили?
– В самый раз! Вы, конечно, божественно красивы и могли бы стоить дороже, но вы не профессионалка…
Вероника вдруг поднялась и через стол влепила ему звонкую пощечину. Овчарки с рыком бросились на Веронику.
Вероника подалась назад и опрокинула стул, на котором сидела.
– Фу! Фу! Лежать! – что было сил, закричал хозяин.
Овчарки сразу подчинились и отошли с глухим рычанием.
Веронику спасла высокая спинка. Стул не упал, а уперся в кухонный стол. Ноги ее оказались над столом. Александр Лукич, испуганно-бледный, бросился на помощь и вернул стул в вертикальное положение. Она опустила свои великолепные ноги и прикрыла их подолом юбки, не торопясь, словно хотела сказать: «Смотри, смотри! Ты больше не увидишь их!»
Вероника также была бледна. Александр Лукич налил ей и себе уже остывший кофе. С чашкой в руках вернулся за стол, отпил несколько глотков и заговорил примирительным тоном:
– Мне очень жаль, что все так получилось… Я был не прав и приношу свои искренние извинения.
– Я хочу уехать и немедленно!
Она не притронулась к кофе.
– Я обещал вас подвезти. Буду готов через пятнадцать минут. Даже быстрее, если не мыть посуду…
– Да! Не мыть посуду – это большая жертва с вашей стороны. Я ее не принимаю и хочу уйти немедленно! Избавьте меня, будьте так добры, от присутствия ваших собак!
– Как угодно! Дик! Дина! Вон из дома!
Овчарки понуро покинули кухню. Александр Лукич продолжил:
– Кстати, о собаках! Мой вам совет, никогда не бейте хозяина в присутствии его собаки, даже если он подлец и того заслуживает. Собаки ведь этого не знают…
– Оставьте свои советы при себе! – Вероника поднялась и направилась в гостиную за своей сумкой…
Хозяин проводил ее до калитки. Она ушла, не оглядываясь и не прощаясь.
И на автостанцию Вероника пришла, не глядя по сторонам и не чуя под собою ног от злости на всех. На себя, на Влада, на Александра… Александр, так неожиданно для себя, она стала называть его в своих мыслях.
Напоследок Вероника почти бежала, так как увидела, что у посадочной платформы стоит автобус. Однако автобус оказался переполненным. Водитель дожидался времени отправления чисто формально. Передняя дверь была уже закрыта, а на задней двери огромный мужчина, стоя на нижней ступеньке, пытался животом протолкнуть пассажиров внутрь автобуса. Наконец, ему удалось подняться на ступеньку выше и он развернулся, чтобы теперь пустить в ход зад и спину. Увидел Веронику, ухмыльнулся и предложил:
– Становись рядом, красавица! Не обижу! Ха-ха-ха!
Вероника ощутила густой перегар самогона и отшатнулась.
– Да! Это не мартини и не «мерседес», но тебе понравится! Ха-ха-ха!
Другие пассажиры уже забыли посадочную толчею и с веселым любопытством наблюдали эту сценку.