Встреча со мной была для вас последним счастливым шансом. Ибо, если бы вы встретили не меня, а Эванса, Уорнера, Бентона или кого-то другого из их шайки, ваша судьба сложилась бы совсем иначе.
Я молчу, поэтому Сеймур повторяет:
- Эванс, Уорнер, Бентон... Вы их помните, не так ли?
Еще бы не помнить!
- А зачем мне их встречать? Я давно сменил среду, Уильям, и давно уже работаю в торговле.
- Знаю, знаю. Вы и раньше работали в торговле, что лишь помогало вам в другой работе. Но допустим, что вы и правда работаете в торговле и что вы даже настоящий бельгиец. Это будет неудобно для нас обоих. Даже если вы эскимос, у вас есть прошлое, и некоторые люди не склонны прощать его. Например, мистер Томас. Надеюсь, вы не забыли Томаса?
Фамилия подброшена будто между прочим, но я знаю, что это не так.
- Вы ничего не говорите про Томаса, - настаивает американец.
- Я не знаю Томаса. И он не знает меня. Думаю, именно это вы и хотели услышать.
- Даже не имеете представления, кто он такой и как выглядит... подсказывает мне Сеймур.
- Откровенно говоря, я не такой уж незнайка. Но узнал о нем по фотографии и письменным справкам.
- А не допускаете ли вы, что и Томас знает вас по фотографии и письменным справкам?
- Я уверен, что Томас вообще не подозревает о моем существовании.
Сеймур отпивает немного из рюмки, бросает на меня ледяной взгляд и замечает:
- В таком случае, может, повезет и вам. Ведь не может без конца идти плохая карта.
- Если бы мне везло, я бы встретил человека, который выполняет свои обещания. Вы сказали "несколько дней"...
- По моему плану именно так и должно было быть. Но вы же знаете, иногда планы... Тот тип оказался чрезвычайно подозрительным.
- Какой тип?
- Да, чрезвычайно подозрительный, - повторяет американец, словно не услышав моего вопроса.
- Я понимаю ваше положение, - киваю я. - Но что вам надо от меня?
- Очень сожалею, Майкл, но мне надо довести игру до конца... А вы мой главный козырь.
- Эта карточная терминология мне ни о чем не говорит, - говорю я, загасив окурок в тарелке, которая служит пепельницей. - Хотите, чтоб я с вами сотрудничал, и ничегошеньки мне не говорите о сути дела.
- Я делал это в ваших же интересах. Зачем вам знать то, что вас не интересует. Но теперь обстоятельства изменились, поэтому возникла необходимость ознакомить вас с некоторыми деталями...
- Думаю, что речь идет о деталях, которые не имеют никакого значения, если вы решили доверить их мне.
- Не обещаю, что обязательно раскрою вам все свои карты, но, повторяю, познакомлю вас с теми, которые примут участие в игре, - уточняет Сеймур.
- Это ваше дело, - пожимаю плечами. - Но если я плохо информирован, неудивительно, если я плохо буду выполнять свою роль.
Американец измеряет меня быстрым, острым взглядом, выплевывает на пол окурок, затаптывает его ногой и закуривает новую сигарету.
- Успех дела требует, чтоб мы играли честно. Что вы скажете на это?
- Пока ничего. Если откровенно, то я удивляюсь, как это мы с вами имея в виду нашу профессию и взгляды - можем заниматься общим делом?!
- Значит, вы не диалектик. В этом мире бесконечных противоречий и безудержных перемен вовсе неудивительно, если в конкретной ситуации и в какой-то момент пути двух враждующих индивидуумов сойдутся. Разве такого не может быть?
- Только в сфере абстрактных положений.
- В таком случае перейдем к конкретным.
Он медленно делает четыре шага - подходит к противоположной стене, потом еще четыре - возвращается назад. Выплевывает окурок, растаптывает его и, прислонившись спиной к полинявшим обоям, говорит:
- Томас, а?
Я молчу, и он добавляет:
- Насколько мне известно, он не так давно подвизался у вас...
Я не говорю ни "да", ни "нет".
- Он развил довольно активную деятельность...