И снова застрекотала по-английски, словно разговаривая сама с собой.
- Переведите мне, что она сказала. Пожалуйста.
- Она сказала: "Прекрасно видно, что он из полиции, что..."
- Ну говорите, не стесняйтесь!
- Что достаточно поглядеть на ваш котелок и на вашу трубку... Уж извините меня, вы ведь сами просили перевести... Она заявляет, что не будет отвечать на ваши вопросы.
- Почему?
- Сейчас спрошу ее...
Эллен Дерромен выслушала директора, закуривая сигарету, еще раз пожала плечами и произнесла несколько слов.
- Она говорит, что никому не обязана отдавать отчет и подчинится только официальному вызову...
Тут американка бросила на Мегрэ последний взгляд, круто повернулась и все такой же решительной походкой двинулась к лестнице.
Директор, несколько встревоженный, перевел глаза на комиссара и, к великому своему удивлению, увидел, что тот улыбается.
В подвале было так жарко, что Мегрэ пришлось снять пальто, но он не расстался ни с котелком, ни с трубкой. Заложив руки за спину, он с самым миролюбивым видом прохаживался по коридорам, время от времени останавливался перед застекленной перегородкой какого-нибудь отделения, словно перед стеклянной стенкой аквариума.
Да на него и производило впечатление аквариума это обширное подземелье, где весь день работа шла при электрическом свете.
Океанографический музей. В каждой застекленной клетке суетились более или менее многочисленные живые существа; обитатели подвала сновали взад и вперед, переносили тяжести, котлы, стопки тарелок, пускали в ход грузовые лифты, подъемники для посылаемых наверх кушаний или же торопливо снимали и подносили к уху маленькие телефонные трубки.
"Привести бы сюда дикаря из дебрей Африки. Что бы он сказал, глядя на это зрелище?.."
Явились чиновники из прокуратуры, но долго не задержались - пробыли несколько минут, и, как всегда, следователь предоставил Мегрэ полную свободу действий. Два-три раза Мегрэ говорил по телефону из стеклянной каморки Рамюэля.
У Жана Рамюэля был такой кривой нос, что всегда казалось, будто лицо этого счетовода повернуто в профиль. Кроме того, он, несомненно, страдал болезнью печени. Не зря он перед тем, как приступить к завтраку, который ему принесли на подносе, вытащил из кармана жилета бумажный пакетик с белым порошком и растворил это снадобье в стакане воды.
Между часом и тремя часами дня горячка достигла предела, работа шла в таком быстром темпе, что, казалось, тут с бешеной скоростью крутят киноленту.
- Простите... Извините...
Поминутно кто-нибудь наталкивался на комиссара Мегрэ, но тот невозмутимо продолжал свою прогулку, останавливался, снова шагал, иногда задавал вопрос.
Многих ли он втянул в разговор? Человек двадцать, не меньше.
Шеф-повар объяснил ему, как в отеле действует кухня. Рамюэль сообщил, что означают разные цвета талонов.
Все так же сквозь стекло перегородки он наблюдал, как завтракали в "курьерской столовой". К завтраку спустилась Гертруда Бормс, бонна маленького Кларка, толстая особа с хмурым лицом.
- Говорит она по-французски?
- Ни слова...
Она много ела, болтая с шофером в ливрее, сидевшим напротив нее.
Самое любопытное зрелище представлял собою Проспер Донж, хлопотавший в своем кафетерии.