В следующее мгновение она была уже в паре шагов от человека, падающего в застланный ковровой дорожкой проход бизнес-класса. На лице ее явственно читалось желание развернуться, и бежать дальше к закрытой железной двери кабины пилотов, и в панике стучать по ней кулачками. В то же время люди, что готовы были уже подхватить падающего мужчину, могли удостовериться надлежащее воспитание японской девушки толкало и ее на помощь страждущему. Но отметить это ее похвальное желание могла разве что та же камера (опять-таки если она здесь наличествовала). Стюардесса и еще один пассажир не такой крупный, как пьяница, неподвижно лежащий на полу лайнера уже тянули свои руки к нему. Взглядами они были там, на теле пострадавшего, еще раньше.
Наталья чуть нахмурилась. Смерть пассажира на борту, которым путешествовала совсем не простая японка, не входила в ее планы. Почему не простая? Это озвучил тот самый добровольный помощник, который совсем чуть-чуть сдвинулся, чтобы и она могла принять участие в транспортировке тяжеленного тела на свободное кресло. Этого пространства Крупиной хватило, чтобы успеть нажать пальцами на определенные точки. Дебошир, открывающий рот широко, словно рыба, вытащенная из воды, и так же безрезультатно, вдруг вдохнул глубоко, со свистом, а потом уже задышал ровнее, непроизвольно поудобнее умащивая свое массивное тело в кресле.
Чертов «Аэрофлот», выдохнул тут же другой пассажир, устраивая ровнее уже голову так и не открывшего глаза здоровяка; он тут же спохватился, это я не вам, девушка.
Стюардесса Людмила, как подсказывала пластиковая карточка на ее груди устало кивнула, а пассажир продолжил:
Николай Степанович (он даже погладил вспотевший лоб потерявшего сознание пассажира) депутат Государственной думы. Мы с ним летим в Токио по важным государственным делам; в кассах сказали, что все места в бизнес-классе забронированы, а тут вот, он обвел рукой практически пустой салон для вип-пассажиров, едва не задев замершую на месте японку (ну вот так, потупив глазки, должна она была стоять, внимательно выслушивая мужчину), ни души. Разве можно представить такое где-нибудь за бугром; где-нибудь в Штатах, или той же Японии?
Да, согласилась с ним Наталья, пряча улыбку, за рубежом мне вряд ли бы удалось выкупить уже проданные кому-то билеты. Вот так из простого каприза, переплатив втрое
Путешествие совсем уже короткое до аэропорта столицы страны Восходящего солнца продолжилось в компании. «Японка» заняла свое место в кресле наискосок от того, которое нахально оккупировали российский депутат и один из его помощников. Явно напуганная Людочка (так обращались к ней и депутат, и его помощник) крутилась вокруг них; споро принесла рюмки, потом вполне приличную закуску.
Кстати, оплаченную из моего кармана, чуть улыбнулась Наталья.
Улыбнулась не в порыве жадности; напротив почему-то эта небольшая встряска только подняла ей настроение, а последовавший за первой рюмкой «лекарства» разговор даже позабавил ее, и заставил совсем немного откорректировать собственные планы на японское турне.
Первым дело, Витюша, просипел депутат, глотнувший слишком большую порцию спиртного, повезешь меня к этим гейшам. Сравним, так ли они хороши, как Иваныч о них рассказывал.
Он что-то бормотал дальше; Витюша согласным на все голосом отвечал ему, а Мышка в душе улыбалась, отстранившись от пьяных голосов. Она сейчас вспомнила знакомую гейшу; удивительную историю знакомства с Микой Новой луной. Крупина в тот день, точнее, поздний вечер, назвалась Рини, Маленьким зайчиком. Вспомнила и урок, который ей преподнесла опытная гейша. Ей нестерпимо захотелось вернуться в то время, когда на душе не висел тяжелый груз в виде
Стоп! остановила она не успевшие вылезти наружу думы о заложниках, давай сейчас о хорошем.
Таким «хорошим» для нее стали вытянувшиеся от изумления лица русских, когда она легко встала с кресла и засеменила по проходу точно так, как ее учила Мика. Мышка еще и лицу придала совершенно кукольный вид. Она все-таки вспомнила Соломона ту встречу с ним, когда держала в руках нить жизнь этого старого еврея. Просеменив мимо замолчавших с открытыми ртами соотечественников, она нырнула в туалетную комнату, и уже там улыбнулась в зеркало; по-японски, конечно предусматривая наличие камеры и здесь, сколь бы смехотворно ничтожной не была такая возможность.