И обычные ребячьи игры легко представлялись пионерскими делами, если вовремя и правильно рассказать о них взрослым. Так Миша понял ещё в детстве, что важно не сделать дело, а правильно отчитаться за него, тогда само дело можно и не делать. Именно в годы его детства зарождались формализм и показуха, под напором которых через четверть века рухнула народная власть, а исполнители ещё только подрастали и одним из них становился Миша.
Но пока, он вместе с одноклассниками из своего пионерского звена ходили в школу, собирались ватагами на пруду, играли в казаков разбойников, ходили в кино по воскресеньям и неохотно помогали родителям в домашнем хозяйстве на огороде и по уходу за живностью на подворье.
Мать Миши держала теперь только кур, которые не требовали ухода, но многим его одноклассникам приходилось рвать траву для кроликов или чистить загон, где хрюкали свиньи так делал его друг Юрка: они держали свиней. Мать Юрки весной брала трёх поросят в совхозе, получала на них корм и после откорма осенью сдавала обратно двух свиней, а третья оставалась им за работу.
Поздней осенью она приглашала забойщика, тот резал свинью, разделывал тушу и уходил с окороком в руках. Юркина мать продавала половину туши, а вторую половину оставляла на пропитание. Это было большое подспорье к её небольшой зарплате, что позволяло Юрке учиться в школе и быть обутым и одетым не хуже остальных ребят. Надо сказать, что держать коров, свиней и прочую живность на подворье в поселке разрешили года два назад, а до этого, по указке Хрущева, который возглавлял тогда страну СССР, животноводство в поселках и городках запрещалось, в деревнях облагалось большим налогом, и разводить скот было невыгодно. Хрущева скинули с поста его товарищи по партии и снова разрешили вести подсобные хозяйства главное, чтобы соседи не жаловались.
За модой тогда особенно не гонялись и потому ребята одевались просто, дешево и практично: зимой полупальто, кирзовые сапоги и шапка или фуражка благо, что зима в тех местах без сильных морозов, а летом брюки, рубашка и сандалии или кеды: прототип нынешних кроссовок, но попроще х/б материя и резина.
Друг Юрка мог бы получать пособие от школы, как из малообеспеченной семьи: бесплатно одежду и учебники, но он стеснялся своей бедности и был как все. Не стесняясь, впрочем, отнимать, иногда, у более слабых ребят их карманные деньги, зная, что родителям они никогда не пожалуются: это была бы ябеда, а ябед тогда не любили и презирали.
Потому и Миша перестал ябедничать учителям, а дома он этого никогда не делал, даже когда ходил в детсад. Однажды он начал рассказывать отцу, что один мальчик в их группе ругается и плюётся, так отец шлепнул его ладонью по губам и сказал что выпорет, если ещё услышит, как его сын ябедничает.
Четвертый класс Миша закончил без троек: вообще-то одна тройка по арифметике должна быть, но ему, как звеньевому пионерского отряда, учитель дал легкое контрольное задание и потом поставил четверку за четверть и за год. Так Миша ещё раз понял, что быть на виду и помогать взрослым это хорошо и выгодно.
Лето шло быстро и незаметно. В пионерский лагерь он не поехал: не захотел, и родители не возражали, хотя и опасались его приятеля Юрки: как бы он дурно не повлиял на Мишу. Но в тот год, в СССР, впервые ввели минимальную заработную плату в 60-т рублей, с которой не брали налоги и ввели пенсии для колхозников, чего раньше не было. Юркина мать тоже получила прибавку к зарплате, плюс 5-ть рублей, как матери одиночке и потому Юрка стал жить намного лучше, успокоился и перестал хулиганить.
Это успокоило и родителей Миши, которые перестали возражать против его встреч с Юркой. К тому же, Миша придумал сказать родителям, что он, как пионерский звеньевой, взял шефство над другом, чтобы он учился и вёл себя лучше. На том все и успокоились.
Ребята бегали на пруд купаться, мастерили во дворе луки со стрелами и рогатки для охоты на птичек и бегали за околицу в рощу играть в войну и стрелять птиц из рогатки. Миша с Юркой тоже делали вылазки в городской сквер у кинотеатра, где охотились на воробьёв и собирали пустые бутылки.
Взрослые после работы присаживались компанией на скамейки в сквере, выпивали немного водки и пива, а пустые бутылки оставляли вот с утра эти пустые бутылки и становились добычей мальчишек. Собранные бутылки они несли в приемный пункт стеклотары, где приемщик проверял горлышки бутылок на отсутствие сколов и расплачивался по 12 копеек за каждую бутылку. Этих денег ребятам вполне хватало на посещение кино и мороженое, а больше им ничего и не было нужно: одеты, обуты и накормлены они были так же, как и их сверстники.