Теоретическая подготовка преподавателя и сформулированные им принципиальные позиции не всегда соответствуют его практическому опыту, фактическому профессиональному поведению. Заявляя о своей любви к детям, педагоги сознательно или случайно могут унизить ребенка, не дать ему высказаться, посмеяться над его ошибочной реакцией. Некоторые преподаватели указывают на то, что осознают необходимость говорить только по-русски, но на самом деле не хотят этого делать, а языком окружения часто сами владеют недостаточно хорошо, постоянно прибегая к переводам вместо того, чтобы использовать игровые или иные наглядные формы семантизации.
Реальное поведение педагога в ситуации общения с детьми в значительной мере не столько определяется сознательно выбранной тактикой, сколько является ответом на конкретную ситуацию. В повседневной жизни, в конкретной обстановке общения, преподаватели действуют гораздо увереннее, придумывают интересные речевые игры, ориентируясь на сиюминутное состояние детей.
Таким образом, можно сформулировать особенности коммуникативной стратегии педагога при производстве речи:
Как задать вопрос, чтобы ребенок ответил, используя новое слово?
Противопоставить новое старому и предложить выбрать правильное.
Как интонировать фразу, чтобы ребенок сориентировался в ситуации?
Разделить исходное предложение на максимальное количество фрагментов и выделить голосом новые элементы в каждом фрагменте.
Как мотивировать ребенка объяснить предметно-практическое действие?
Описать ситуацию неправильно, назвав действие не тем словом.
Как побудить ребенка составить предложение, включающее максимальное количество слов, описывающих наглядную ситуацию?
Перечислить избыточное количество элементов исходной ситуации, так что при ответе он мысленно «отсечет» лишнее и повторит нужное.
Психологически оправданным, эмоционально достоверным, эффективным будет такое общение, которое происходит в благоприятной обстановке, насыщено языковым материалом, а количество речевых действий всех участников в единицу времени велико. Педагог стремится к установлению эмоционального контакта с каждым ребенком, учитывая его возрастные и индивидуальные особенности. Взрослый является инициатором общения в ситуациях, имеющих деятельностную основу. Педагогом выбираются и обязательно проговариваются те ситуации, в которых понимание и взаимодействие возможно и без участия речи, а также многократно повторяющиеся в игре и в повседневном общении, равно как и их изменяющиеся компоненты. Взрослый прибегает к преувеличенному интонированию своих фраз в общении с ребенком, стремится с помощью интонации передать значение высказывания; максимально использует мимику и жесты. На первых этапах речевое общение строится педагогом по принципу «здесь и теперь», не затрагиваются темы, связанные с прошлым или будущим опытом участников. Взрослый задает образец действия в каждой ситуации, занимает ту же позицию по отношению к ней, что и ребенок; оба участника общения могут действовать последовательно, но обязательно одним и тем же образом. С группой детей педагог общается как с коллективным ребенком, распределение ролей между детьми возможно с опорой на их имена.
Вопросы педагога преследуют, прежде всего, следующие цели:
в грамматически правильной или более развернутой форме уточнять то, что сказал ребенок;
выяснять намерения ребенка (что он собирается делать сейчас, в данной ситуации общие и частные вопросы);
предлагать в некоторых видах вопросов замаскированную подсказку правильного варианта ответа.
Гибкое реагирование взрослого на перемену в обстоятельствах общения с ребенком должно достигаться в результате психологической готовности к новому содержанию общения.
Дети, стремящиеся к общению со взрослым, вначале обращаются к нему, когда они не могут справиться со своей задачей без его помощи или когда хотят обратить его внимание на что-либо. Дети обходятся небольшим набором фраз без членения на компоненты и, не понимая их поэлементного смысла, стараются использовать как можно больше понятных невербальных составляющих (ребенок машет рукой и говорит «Иди, я покажу»). Позже дети прибегают к использованию невербальных средств общения, включая их в качестве составляющих в собственные высказывания (например, ребенок хочет сказать преподавателю, что в том месте, где они находятся, нельзя играть в игру, выбранную им, и зовет взрослого пойти вместе с ним; высказывание ребенка строится в этом случае следующим образом: Имя взрослого + указующий жест «здесь» + жест, имитирующий игровое действие + слово «нет» + выражение «иди сюда», что также сопровождается указательным жестом). Дети задают вопросы о том, как назвать ту или иную вещь по-русски. Для создания собственного высказывания или понимания фразы может не хватать слова или оборота речи (например, за едой ребенок узнает слово «кушать», а узнав ответ, строит такую фразу: «Кушать много-много, потом большой-большой, кушать мало-мало, потом маленький-маленький», при этом слова большой и маленький по-разному выделяются голосом и сопровождаются жестами. Дети могут уже правильно выделять неизвестное слово во фразе и спрашивать о его значении, например, «Что это бабочка?»). Чаще слово из языка окружения ребенку более знакомо, чем русское, и он спрашивает, как перевести его на русский.