Извини, пожалуйста!
Виноватый вид собаки Энн рассмешил.
Я прощаю тебя, маленькая большая собачка! рассмеялась леди.
Как же вы подходите к друг другу, мои дорогие! воскликнул мужчина.
Я, пожалуй, тоже заведу себе собаку, решила Энн, наши совместные прогулки должны быть оправданными!
Не спешите, тихо попросил он и впервые, удивленно заглянув в глаза, прочла в них жалобную мольбу. Только сейчас, она вдруг осознала, что значит его худоба, впалость глаз, румянец, кашель
Да, Энн, у меня чахотка.
Холодный ветер кружил над аллеями парка сухие осенние листья. И оркестр играл тот же вальс. Он полулежал в открытом ландо, исхудавший и очень бледный. Теплый шарф, укрытые пологом ноги, голова дога на коленях. Нежно поглаживая собаку рукой в кожаной перчатке, говорил тихим голосом:
Энн, мне недолго осталось. Я хочу, чтобы Долли осталась с Вами, живой памятью обо мне. Только Вам я могу доверить собаку. Вы ведь её действительно любите и, уверен, никогда не оставите!
Как не хочется умирать, дорогие мои! Особенно теперь
На похороны Энн не пошла. Он должен был остаться в её памяти живым, с привычной для неё, доброй улыбкой, ласковыми глазами. А Долли стала самым дорогим, бесценным подарком, несравнимым ни с какими бриллиантами, картинами или статуэтками. Казалось, собака связывает её незримыми нитями с любимым человеком.
Прошло полтора года. Долли превратилась в статную красавицу, и встречные оглядывались, любуясь высоким, сильным, мраморным догом. Жизнь в Париже была уже не в радость. Хотелось сменить обстановку, отдохнуть, забыться Весной Энн решила навестить брата в Чикаго, провести с ним лето и, возможно, остаться в Штатах навсегда. Кроме того, ей выпала счастливая возможность совершить историческое путешествие через океан на новеньком «Титанике».
И теперь, она здесь, на корабле, с любимой Долли.
Нахлынувшие воспоминания не давали уснуть. Лишь под утро Энн забылась беспокойным сном. Ей пригрезился парк в снегу, пруд, затянутый льдом, Долли с мячиком, и мужчина в широкополой шляпе, с тросточкой на противоположном берегу. Собака вздрагивает, вглядывается и, сорвавшись с места, вихрем несется через пруд, навстречу ЕМУ! Но с треском ломается лед, и падает Долли в темную полынью, барахтается, бьет в отчаянии лапами по воде
Долли! Долли! беззвучно зовет Энн, но не может вздохнуть обручем сдавило грудь
Женщина в ужасе проснулась. Бешено колотилось сердце. Машинально протянула руку, чтобы погладить собаку, спящую рядом с постелью, но нащупала лишь пустоту.
Мгновенно исчезли остатки сна. Взглянула в иллюминатор.
Светало. Пора навестить Долли.
Часть 2
Энн спустилась на палубу, и сразу раздался радостный лай собак. Нетерпеливо поскуливая, мощной лапой ударила Долли решетчатую дверцу, закачались стенки «собачьей конуры»:
Открой скорее, я соскучилась!
Как дела твои, милая?
Собаки почти не спали, пожаловался стюард, разносящий корм, беспокоились, плакали!
Вы уже выгуливали животных? Нет? Тогда почему же корм разносите? удивилась Энн.
Сначала прогулка, потом кормежка! И обязательно: догам нужна рыба, творог продукты, богатые кальцием!
Мы обязательно учтем ваши пожелания, леди!
Я сама буду с ней гулять. Стоит прохладная погода, короткошерстая собака на сквозняке может быстро простудиться.
Леди Энн, вы уже здесь? Порядок наводите? Рад вас видеть! раздался за спиной голос Джона Астера. Веселый, подтянутый, спортивный, этот джентльмен легко становился «душой» любого общества. Энн импонировали его дружелюбие, оптимизм, тонкое чувство юмора.
Знакомьтесь! Мистер Роберт Дэниел, сел на «Титаник» в Саутгемптоне, везет на выставку собак недавно приобретенного французского бульдога.
Я слышал, Гамин де Пикомб обошелся вам в 750 долларов? Это стоимость новенького «Рено» или квартиры в Нью-Йорке!
27-летний банкир, Роберт Уильяме Дэниел, внук первого генерального прокурора Соединенных штатов, был сказочно богат.
Да, бульдог обошелся в кругленькую сумму. Хотя, есть собаки, которых продают и за 5000 долларов! Французский бульдог сейчас самая популярная порода в Европе. Я не смог устоять перед его очарованием! Купил и на всякий случай, застраховал на ту же сумму.
Гамин небольшой черный пёсик с приплюснутым носом, большими ушами и любопытными глазками, оказался очень общительным. Освобождённый из плена «собачьей» конуры, сразу, не испугавшись огромной разницы в габаритах, смело потрусил к догу. Забавно виляя обрубком хвостика, церемонно поинтересовался: