Улыбнувшись в самом себе, Он вернулся в существующую реальность, услышав когда его позвали по имени.
Йешуа!
Радуясь, Он посмотрел на подходящих к нему Андрея и Иоанна.
Мир вам, дети божии!
Увидев множество народа, Йешуа взошёл на гору. Да, действительно, братья-иудеи зовут Его Йешуа, кто-то из греков назовёт его затем Иисус, а арабы Иса.
Многие в народе называли его Мессией и Сыном Отца, что звучало красиво на их языке: бар сын, авва отец.
Впрочем, сейчас это было неважно.
Кротко улыбнувшись собравшимся людям и подошедшим ученикам своим, и посмотрев ещё раз на народ, Он увидел множество глаз, пытливо и с любопытством смотрящих на Него. Ещё раз улыбнувшись людям и наполняясь музыкой божественной гармонии и любви, Он учил их на арамейском, и глас Его медовыми колокольчиками звенел в произносимой Им Нагорной проповеди.
Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.
Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.
Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.
Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.
Вы соль земли.
Вы свет мира
Долго ещё гремел от земли до самого неба голос Йешуа, просветляющий людей истиной Бога.
Закончив проповедь, Он кротко улыбнулся людям и сошёл с горы в окружении своих учеников и множества народа.
Над рекой Времени произошло какое-то волнение, она заискрила искрами вырывающегося из неё огня.
Ангел Господень посмотрел на зеркальную гладь реки и нахмурился.
Над ним в свете Зари плакало Небо.
Казалось, на какое-то мгновение Он потерял сознание, которое затем вернулось в резкой нестерпимой боли, окутавшей не только изувеченное тело, но и Его сознание.
Невыносимо болели пробитые старыми ржавыми гвоздями руки и ноги. Боль от тернового венца на голове постоянно напоминала о себе. От врезавшихся в голову шипов и колючек на лицо стекали горячие капли крови, которые, соединяясь с кровью всех Его ран, орошали землю у креста, на котором Он был распят. Он смотрел на множество зевак и любопытствующих, собравшихся на этот бесплатный спектакль.
Некоторых из них Он узнавал, как бывших на Его проповедях в тех местах, где Он учил народ. Именно они кричали Ему славословия «Осанна, аллилуйя!»
Сердце учащённо билось, когда проходящие злословили Его и смеялись.
Разрушающий храм и в три дня созидающий! Спаси себя самого, если ты сын божий, сойди с креста.
Йешуа, плача в самом себе, молился за врагов своих, ведь не ведают, что творят! Если даже про храм ничего не смогли уяснить себе, хоть всегда и объяснял Он, что истинный Храм божий внутри каждого человека есть! И от человека зависит, что будет в нём самом, будет ли он жилищем Бога святого или нет.
От тягостных мыслей Его оторвали подошедшие первосвященники с книжниками, старейшинами и фарисеями, которые, насмехаясь, говорили: Других спасал, а себя самого не может спасти, если он Царь Израилев, пусть теперь сойдёт с креста, и уверуем в него, уповал на Бога, пусть теперь избавит его, если он угоден ему. Ибо он сказал: «Я божий сын».
Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его.
Он смотрел на народ и не хотел узнавать его: тот ли это народ, который учил Он истинам Отца своего?! Как быстро все отреклись от Него и предали, подобно Иуде, обменяв Его жизнь у Пилата на разбойника Варавву.
Йешуа грустно улыбнулся, вспоминая судилище у Пилата. Да, народ выбрал Варавву, имя которого также переводились с иудейского как «сын отца». Но, видимо, отцы у них были разные, потому что Варавва был закоренелым лиходеем и преступником. Но не осуждал Йешуа свой народ, не осуждал. Молча, про себя, Он кротко молился за всех врагов и обидчиков своих.
Он знал сам в себе, что произойдёт далее.
Знал, что когда остановится его разбитое и разорванное сердце от немилосердия и несправедливости осудивших Его, и когда копьё легионера Лонгина, дарящего «удар милосердия» вонзится в его правый бок, поражая уже остановившееся давно сердце, Он изойдёт из тела и исполнит то, что было уготовано Ему Отцом.