Лебег допил сок:
Извини, что так длинно. Наверное, из-за того, что уроки литературы прогуливал Но жизнь она странная штука. Что прошло, то прошло. Но пока проходило Бывает вот так, что человеку хорошо. До того хорошо, что вопросы: зачем? почему? не приходят. И там, на поле, я это впервые изведал. И чтобы изведать опять, приходилось терпеть: тренера, ругань. Непрерывно отказывать в чем-то: вина вот не пить, не курить
А Вигда как раз закурила.
И тогда, пацаном, я на все был готов. Цена не казалась чрезмерной.
А сегодня кажется? спросила Кларица.
Хотя уже не стоило спрашивать. Вигде все это наскучило.
В зале танцуют, сказала она.
И Кларица вспомнила, что тоже хотела пойти танцевать. Посмотреть на мужчин, разнаряженных женщин. На то, как обыденно там все для них. Но сейчас как-то вдруг расхотелось. И ничуть, ну совсем не была ведь пьяна.
А Лебег тем временем выбрался из-за стола, приглашая Вигду, но напоследок все же ответил:
Нет. Повторись все сначала, я бы сделал все то же.
Он у нас философ, еще не задернулась занавеска, сказал Доб.
Приходится, видно, поддакнула Кларица.
А почему вино ты не пьешь? Подруга твоя Я еще закажу. Или, может, ты красное любишь?
Нет То есть, да, оставшись один на один с Добом, растерялась Кларица. Я не очень-то в нем разбираюсь. Да и в голову бьет. Уже кружится.
Хотя последнее было неправдой. То есть в голову било, но отнюдь не вино.
Тогда не пей, не стал настаивать Доб. И вообще, поступай, как душа того хочет.
Я и сигарет не курю, похвастала Кларица.
На что Доб улыбнулся. Как-то по-собачьи. И Кларица вспомнила его полное имя Нижняя челюсть у него весила, как минимум, тонну. Но что Кларица знала точно: собаки не умеют улыбаться, и в этом несоответствии углядела что-то забавное.
Только ты не подумай, что у нас всегда так, сказал Доб, что вечно на жизнь мы жалуемся. Видно, за друга решил оправдаться. Мы в Дорлин вернулись часа три назад. Полдня на автобусе. А в дорлинский климат за час не вольешься.
Но это ведь здорово, сказала Кларица. Нынче здесь, завтра там.
Здорово, повторил за ней Доб. Если бы ты меня лет десять назад повстречала, я слово бы в слово все то же сказал. Баул на плечо и вперед! Никто и ничто не удержит. Все пожитки со мной, и не надо мне больше. Сегодня одна гостиница, завтра другая. Нет нужды привыкать: все течет, все меняется Пока вдруг подкрадывается, что в угаре каком-то живешь. Словно наркотиков наглотался. Что все вещи как раз-то стоят на местах, и не они тебя мимо, а ты мимо них.
Ну и что? не поняла Кларица.
Да так, ничего. Только чувствам ведь не прикажешь. Сегодня, когда дома у себя оказался, даже чудно как-то сделалось: шкаф, пиджаки в нем висят. Можно галстук надеть очень странно.
И что же, все время вот так? отодвинула бокал Кларица. Раз Доб не настаивает.
Почти. Разве месяц на роздых дают.
А издалека это иначе совсем представляется.
Издалека, опять улыбнулся Доб.
И Кларица только сейчас обратила внимание, что не только нижняя челюсть, а весь он огромный, в плечах не обхватишь То есть обратила и раньше, что высокий и сильный, но сейчас он показался ей еще больше; и наверное, как раз из-за этой улыбки, которая с его огромностью ну, никак не вязалась. Он как-то по-детски скривил губу, и на ней проступил белый шрам. Рассекли, видно, как-то.
Это Лебег верно сказал, все с той же улыбкой продолжил Доб, когда начинали, все не так представлялось.
Тебя тоже из школы выгнали?
Нет, я нормально учился Но родитель меня: на порог не пущу! Брат, вон, в люди пошел, а ты бездарью будешь!
А кто у тебя брат?
Профессор. Недавно книгу издал: «Десоциологизация личности как этап эволюции» заумь какая-то. Он и по телевизору иногда выступает.
И что же, вы в ссоре, совсем не общаетесь?
Общаемся. На похоронах отца месяц назад виделись.
Но слирп, осмелела Кларица, всего лишь игра.
А профессорство моего брата не игра? Слирп рядом с ним баловство, безделушка. У нас, если жила тонка, то взашей. И другого возьмут. Никаких тут поблажек. Сегодня ты лучший играй, все твое. А упал извини, второй сорт нам не нужен. А в этом университете: сидят там, друг друга подсиживают Ведь в этой чертовой политологии, чем мой брат занимается, ничего не поймешь. Напророчат одно, приключится другое, и потом объясняют, что именно так и должно было быть. Мол, симптом тот и тот не сработал, новый фактор свалился его не учли, а когда бы учли только кто мог учесть?.. Вот и сводится все к болтовне и былым заслугам, которым та же цена, что и нынешним: кто больше бумаги извел, на конференции чаще ездил, с трибуны ораторствовал, на телеэкране маячил Будто на телевидение за здорово живешь позовут? Контакты навел, я тебе, а ты мне. Но все это, как говорится, «история без сослагательного наклонения», это я брата цитирую. А говоря проще, послужной список, которого я из кожи вон вылезу не заслужу. И на что не ропщу. Потому что в джунглях и должно быть как в джунглях.