Они собрались в заброшенном карьере за дальним полем дядюшки Дольфа, который получили в полное свое распоряжение без всяких хлопот: ведь, как рассудительно указал Робар, раз почтенный старец не знает, что на его земле творится беззаконие, какие у него могут быть возражения?
Их компания пополнилась шестью краснокожими грузчиками из Земли Инков неутомимыми внлачами, обладавшими, помимо всего, одним важнейшим достоинством; они ни слова не говорили но-муйски. Они загрузили серой галькой бункер необычной конструкции - без выпускного отверстия, а теперь невозмутимо ждали дальнейших распоряжений. Кондор засунул свиток в складки видавшей виды туники и извлек из того же тайничка серебряную трубочку.
- Твоя конфигурация, сын мой?
Дольф протянул ему восковую модельку, вылепленную по карикатуре на Нетопырьухого. Кондор поставил слепок перед собой и уставился на него в серебряную трубочку. То, что он увидел, как будто его удовлетворило. Во всяком случае он монотонно забубнил себе под нос, покачивая в такт лысой головой.
Примерно в пятидесяти шагах от них на каменном пьедестале начал возникать образ, вначале словно клуб дыма, но затем сгустился, пошел рябью, уплотнился и затвердел. Кондор оборвал бормотание и обозрел плод своих усилий. Высотой в три человеческих роста перед ними красовался истукан Нетопырьухого весь насквозь из бесхитростного обычного камня.
- Клевум, сын мой, - сказал Кондор, - передай-ка мне кувшин.
В бункере не осталось ни камешка.
За два дня до выборов их посетил Орик. Робар растерялся: Орик не только привел с собой какого-то незнакомца, но и походил с ним между рядами массивных истуканов. А потом, когда их шеф попрощался с ними, он отвел его в сторону и зашептал:
- Что это за тип?
- Вполне надежный, - заверил Орик с обезоруживающей улыбкой. - Один из наших... мой друг.
- Но доверять ему можно? Я, по-моему, ни разу его не видел. За все время кампании.
- О, безусловно! И кстати, ребятки, вас надо поздравить с тем, что вы тут натворили! Ну, мне пора. Я еще загляну к вам...
- Минутку, Орик! Переброска у тебя на мази?
- О да! Да-да. А как же? Они все будут доставлены на избирательные участки заблаговременно. Каждый истукан.
- А когда?
- Робар, почему бы тебе не оставить все эти мелочи мне?
- Ну-у... ты бесспорно босс, но, по-моему, нам следует знать, когда готовиться к переброске.
- Что же, раз тебя это так заботит, то, скажем, в полночь перед выборами.
- Отлично. У нас все будет готово.
Накануне выборов Робар с облегчением ждал полуночи.
Кондор потрудился на славу. Гротескные истуканы стояли длинными рядами - по паре для каждого избирательного участка в провинции Лак, и Кондор усердно возобновлял знакомство с винным кувшином. Ведь непрерывнре напряжение, которого потребовала эта работа, почти совсем вернуло его на стезю трезвости.
Робар созерцал истуканы с глубоким удовлетворением.
- Жаль, мы не увидим, какую рожу скорчит губернатор, когда взглянет на наши статуэтки! С первого взгляда ясно, чьи это бюсты. Дольф, ты гений. Ничего кошмарнее я в жизни не видел.
- Лестная похвала, друг мой, - отозвался Дольф. - Но куда запропастился этот жрец? Я успокоюсь, только когда увижу, как наши куколки разлетаются по избирательным участкам.
- Не волнуйся зря. Орик меня твердо заверил, что жрец придет заблаговременно. И переброска - дело секундное. Едва он приступит к делу, как даже истуканы, предназначенные для глухомани и северного полуострова, окажутся на месте через минуту-другую.
Однако проходили часы, и становилось все очевиднее, что произошла какая-то накладка. Робар в тринадцатый раз вернулся с ведущей в город дороги и сообщил, что на ней по-прежнему не видно ни души.
- Что же делать? - спросил Клевум.
- Не знаю. Ясно одно: случилось что-то непредвиденное.
- Так чего мы ждем? Пошли в храм, попробуем его найти.
- Какой смысл? Мы же не знаем, с кем договорился Орик. Пошли к нему.
Они оставили Кондора сторожить истуканы, а сами помчались в город.