Вечерний московский спецрейс прибывал в начале первого. Небольшой пузатый самолетик подрулил к зданию аэровокзала, свесил язык трапа и облегченно отрыгнул нескольких пассажиров. Последним на бетон взлетки ступил высокий бледный господин в твидовом костюме с небольшим серебристым кейсом. Сделал пару шагов в сторону ожидающего микроавтобуса и внезапно растаял в воздухе. Антонио Гастелло предпочитал пешие прогулки.
Спустя некоторое время тот же господин проявился возле одного ничем не примечательного дома на краю города. В палисаднике цвели запоздавшие розы, яркими пятнами выделяясь среди начавших желтеть растений. Антонио хмыкнул и нажал кнопку звонка. Ждать пришлось недолго.
Двери открыла невысокая молодая девушка. Большие черные глаза, казавшиеся темными тоннелями, на секунду вспыхнули и тут же угасли.
У меня дело до вашей хозяйки, его голос обладал невесомым повелительным акцентом.
Та, коротко поклонившись, пропустила его к дверям в комнату. А вот на дверях, уже безо всяких шарад, был изящно выведен клановый знак по всей форме. Свежесрезанный розовый бутон, хищно ощетинившийся шипами. Казалось протяни руку и уколешься. Капли росы на лепестках светились рубиново-красным.
Входи уже, коли пришел, голос остался неизменным, так же как и ее талант художника.
Александра, сколько лет, сколько зим! он шагнул на голос.
Да, я помню про свой долг, и ты можешь остановиться у меня, голос, казалось, исходил от туманной дымки окутавшей комнату.
При чем здесь долг? делано удивился он, оглядываясь в поисках знакомого силуэта.
При том, что если бы не он, тебя бы здесь не было. Наши кланы на грани войны. И я очень рискую, принимая тебя, туман клубился, то обретая форму, то теряя ее.
Ну, лично меня ты можешь не бояться, казалось, что вот-вот он ухватит тень ее движения.
Я и не боюсь, я опасаюсь. Я слишком хорошо знаю, кто ты и для каких дел тебя обычно зовут, голос прошелестел так близко, что он почувствовал легкий аромат духов.
Я здесь по личным делам и не собираюсь причинять тебе вред, он поставил чемодан на пол и, выпрямив спину встал в пародию на позу охотника выставив вперед полусогнутые руки, с открытыми ладонями как для игры в жмурки.
Будем считать, что я тебе поверила, в ее голосе сквозило откровенное веселье.
В этот момент охотник дрогнул и неуловимым движением заключил в объятия кусок пространства, который после недолгого сопротивления плавно обрел форму и цвет.
Ты обещал, теперь к шутливому тону добавились мурлыкающие полутона.
И я пока держу свое слово, с этими словами он коротко прикоснулся губами к ее щеке.
Ах, Антонио, зачем ты связался с этими бандитами? прошептала жешщина, не спеша высвобождаться из его объятий, из тебя бы вышел такой прекрасный
Не начинай, Александра, он разжал руки и, отойдя на шаг назад, посмотрел ей в глаза. Мы те, кто мы есть, и это не изменить.
Прости, увлеклась, она развернулась на каблуках и прошествовала в глубь дома. Выпьешь с дороги?
Не откажусь
Чистого или смешать?
Чистого
Есть неплохая модельерша 1983 года розлива, или предпочитаешь что-нибудь более высокохудожественное?
Ты же знаешь я не гурман.
Тогда прошу к столу, хозяйка изящным движением руки пригласила гостя за ширму. На длинном столе, сервированном на две персоны, лежала в забытьи молодая девушка, ее длинные светлые волосы с правой стороны чуть потемнели от крови. Она была еще жива, губы бормотали что-то бессвязное, на лице блуждала томная улыбка.
Под кайфом? деловито спросил он, наклоняясь над жертвой.
Ну что ты, Александра надула губки, ты же просил чистого! Так, кое-какие старые уловки.
Ну, тогда за встречу! и Антонио припал к шее модельерши.
Прошу тебя, только не до дна! Она еще не дошила последний заказ!
Неплохой букет, вежливо одобрил он, однако налицо злоупотребление никотином.
Ты же сказал, что не гурман!
Но это еще не значит, что я не разбираюсь, с этими словами гость уже откровенно ухмыльнулся вкупе с перемазанными в крови губами зрелище было почти хрестоматийное. Хоть картину пиши.
Антонио облизнул испачканный в крови палец и, почмокав, воздел очи к потолку.
Судя по тонкому аромату мяты, я думаю, это Супер Слим с ментолом, он еще раз облизнул палец и добавил, тонкие дамские, по сорок пять рублей за пачку, и он опустил глаза на хозяйку.