Валерочка, говорит Галя, ну даже если они и братья, пусть поспят с дороги
Галя! у меня слов нет! А что они сразу-то не могли позвонить, сказать, что мы братья мужей двоюродных сестер? Мы даже не знаем кто у нас в доме! По паспортам узнаем!
В любом случае, они наши родственники, утешает меня Галя.
Да? а у меня аж дыхание перехватило. А что если завтра сестры мужей твоих двоюродных сестер к нам заявятся?
Ну, они тоже наши родственницы, как ни в чем не бывало, говорит Галя.
Хватит! а у меня уже сердце закололо. Больше чтобы я ни одного твоего родственника здесь не видел!
Ты бессердечный черствый человек, обвиняет меня Галя.
Да! чуть ли не выкрикиваю я. Я бессердечный, черствый человек! Чтобы завтра тут никого не было!
А меня трясет и колотит! Устроили в моем доме общежитие! Пошел я к товарищу ночевать, на следующий день прихожу домой, дома никого! Это ж, какая благодать! А я давно не был дома один. Да я тут же в ванную залез, потом лег на диван, включил телевизор. И никто не мельтешит, не маячит.
Да я поверить не могу, что у нас, наконец, тишина и покой! Никаких чемоданов в прихожей, никаких людей, сидящих на кухне! И одеяло мое на месте и полушубок висит в шкафу. Да я такой радости давно не испытывал. Только Гали где-то нету. Так, наверное, по музеям шатается, показывает красоту нашего города.
Тут вдруг смотрю, записка на столе. «Валера, я поехала в Чингильтуй. Мы не можем быть вместе. Галя».
Ну и прекрасно! Мне хоть макаронами не сидеть не давиться!
И зачем мне такая жизнь?
Я же тут жениться собрался! Поехал на одной машине с товарищами, а невеста моя с мамашами поехали на другой. А товарищи меня поддерживают, да мы останавливаемся через каждый километр, наливаем.
А когда еще вот так выпьешь? А я сам себя уже не понимаю. Мне и страшно и охота, и мысли вдруг такие, а что если Анжела страстная женщина и я не смогу? А если наоборот, бесстрастная? Как с ней жить?
Да мне плакать охота, а мужики тоже чуть не рыдают, бояться, что я потеряю себя. Стану безвольным, малодушным, безгласным. Буду домой бежать после работы, таскаться с половиками, с мусорными ведрами. Буду за веники хвататься, за швабры, размахивать молотком и зубилом.
А они в это время на закаты будут смотреть, на летящие по небу облака
Нам тебя очень, очень будет не хватать, говорит Генка и обнимает меня, как брата родного.
Да я с вами буду, мужики, смеюсь я.
Валерка! падает мне на грудь Николай Фомич. Мы рады за тебя, рады! Только ты не забывай про нас
Да как же я забуду? говорю я.
Через два часа, торжественно объявляет Миха, наш верный друг и надежный товарищ Валерий Прохуддинов вступит в законный брак. Что сказать на это? он обвел всех нас взглядом. Любовь. Любовь, которая внезапно приходит и так же внезапно уходит, но товарищи всегда остаются, не смотря ни на что. Так выпьем же за нашу дружбу, которая никогда не заканчивается. Никогда не говорит, нет, не могу, в другой раз. Она всегда говорит да! Я могу! И именно сейчас, когда тебе нужно, он посмотрел на нас влажными от слез глазами и продолжил. Вот она, настоящая мужская дружба, которую ничто не заменит.
Давайте мужики! подхватил Гошка. За дружбу за нашу!
Отъехали мы еще километр, снова вышли из машины, налили.
Сегодня, торжественно начал Николай Фомич, трудно представить жизнь человека без семьи. Семья нужна, он посмотрел на нас с печалью, и, прежде всего, она нужна нам, иначе как жить? Как самому зашить штаны, когда я даже не могу вдеть нитку в иголку? Как самому сварить борщ? тут он задумался, глядя куда-то вдаль. Даже если бы мы умели все это, у нас все равно не хватило бы ни сил, ни терпения, поэтому выпьем за женщин. За сильных, добрых, терпеливых женщин. За наших матерей, которые всегда нас поддерживают, всегда зовут обратно домой.
Давайте мужики! подхватил Гошка. За матерей за наших!
Отъехали мы еще километр, снова вышли, налили.
В этот прекрасный день, говорит Генка, хочется верить в самое лучшее для нашего друга Валеры, он чуть не прослезился. Чтобы мы могли в любой момент придти к нему домой, выпить, поговорить, и может быть, даже остаться ночевать
Да всегда, пожалуйста! тут же говорю я. Приходите, ночуйте!
Да куда мы пойдем? вздыхает Генка. Нас разве жены отпустят?
Ну, тогда я к вам буду ходить, радостно говорю я. А что? Что Анжела одна не переночует?