И каким образом Вы собираетесь поступить? спросил Дингир после того, как ректорат отказал доктору Ами в увеличении финансирования, обосновав свое решение строго ограниченными размерами бюджета.
Университет нельзя было назвать богатым учреждением. Скидки и бонусы для студентов, достаточно высокие зарплаты для преподавателей красивая внешняя оболочка, внутри которой зияла пустота. Средств с трудом хватало на поддержку нормальной работы кафедр.
Думаю, нужно пытаться найти спонсора, Техина сидела в кресле возле огромного настольного компьютера, от которого исходило неоновое свечение, и пила кофе. Хотя я не знаю, кого в этом городе может заинтересовать искусственная физиология. Никаких международных корпораций и военных организаций. Огромный полупустой город, населённый специалистами среднего звена. И больше ничего.
Я спрошу у родителей, может, они что-нибудь посоветуют, Дингир задумался. Но в обмен на информацию хочу выдвинуть своё условие: я буду больше участвовать в Ваших исследованиях.
А твои родители действительно могут помочь? Кто они?
Думаю, могут. Они работают в правительственной организации по возрождению Элама.
Ами задумалась. Она не слышала о такой организации раньше, но других вариантов пока не было.
Когда ты сможешь это сделать? она глянула на лаборанта, который, страдая от безделья, мерно раскачивался на стуле возле своего рабочего места.
Как только вы меня отпустите.
Тогда можешь идти, Техина пожала плечами и направилась к кулеру, чтобы налить себе немного горячей воды и сделать очередную порцию кофе.
Отлично, спасибо! Завтра увидимся, доктор Ами.
Всего хорошего, Дингир.
Лаборант пошел переодеваться в подсобное помещение, которое почему-то называлось «ординаторской». Он снял и повесил в шкаф свой рабочий халат и сменил футболку на рубашку.
Техина поставила чашку на стол и посмотрела на монитор. Кажется, в расчёты по нервным соединениям закралась ошибка. Вот только какая? Она вздохнула. Опять всё переделывать до поздней ночи. Вглядываясь в уравнения, Техина задумалась и потому вздрогнула от неожиданности, когда дверь лаборатории громко захлопнулась, и она осталась одна.
Покинув здание университета, Дингир сразу же направился в сторону одного из зиккуратов. Маршрут пролегал по центральной улице города, но студента не интересовали местные новостройки. Он был полностью поглощён размышлениями по поводу предстоящего разговора с родителями. Пройдя несколько кварталов, он услышал знакомую мелодию, которая завораживала странными звуками. Ему стало любопытно, и он решил посмотреть, что происходит и кто играет: если бы это была обычная гитара, Дингир, вероятнее всего, просто не обратил бы на это внимание.
Протискиваясь сквозь неожиданно возникшую на его пути толпу и сетуя на свой невысокий рост, Дингир заглянул через плечо женщины в первом ряду и его интерес сменился тревогой. Что-то в этом флейтисте было не так. Дингир почувствовал неприятный холодок, ползущий по спине. Ему хотелось побыстрее разглядеть лицо музыканта, но людей становилось всё больше и толкотня усиливалась. Нужно продвинуться в первый ряд
Флейтист закончил играть и встал для поклона. Он был довольно высоким и худым. Золотые волосы обрамляли его лицо, прозрачные, словно стеклянные голубые глаза лучились изнутри необыкновенным светом. Практически безэмоциональное узкое лицо, прозрачная белая кожа, тонкий нос и маленькие пухлые губы делали его похожим на фарфоровую куклу. Холодный образ завершали светлые, почти невидимые брови и ресницы. Холеное личико уличного менестреля резко контрастировало с ветхой растянутой футболкой и грязными джинсами. И нечто необъяснимое, исходящее от музыканта, усиливало тревогу Дингира, которая постепенно перерастала в панику. Неужели пришла пора? Сейчас?
Взглянув на музыканта в последний раз, студент взял себя в руки и, выбравшись из толпы, направился к родителям.
Сияющий голубым пластиком Геккой-4 был намного меньше других и отличался скромным внешним видом. Мало кто знал, но на самом деле в нём были нижние этажи, уходившие глубоко под землю. Это было Министерство по делам возрождения Элама. Однако половину основного здания и все подземные уровни занимала другая организация научно-исследовательский центр «Энки», вход в который был возможен только по специальным биометрическим пропускам.