От мысли, что, не будь он сам таким запасливым, ему пришлось бы пить из одной с мутанткой фляги неизвестно какого качества воду, Востоку едва не поплохело, но он сердито одернул себя: еще неизвестно, как все обернется!
«Ну, если что последуем примеру Лоуренса Аравийского! усмехнулся про себя сталкер. Кофе с бедуинами неизвестно из какой воды, из отродясь не мытых чашек И будем уповать на скрытые резервы организма!»
Он тоже достал свою фляжку, сделал глоток, прополоскал рот. Сразу стало легче.
Отдохнул? немного погодя спросила Крыся. Пора идти.
Сталкер перекинул вперед автомат и включил подствольный фонарь. Луч высветил Крысю, которая вдруг пискнула и резко отвернулась, заслоняя ладонями лицо.
Не свети на меня! вскрикнула она. Больно
Извини! сталкер немедленно направил луч в пол. Ты не переносишь света?
Он вспомнил, что еще в библиотеке девушка постоянно болезненно щурилась от луча его фонаря.
Скавены дети подземелий, помолчав, ответила крысишка. Яркий свет нам неприятен.
А! Так вот почему ты тоже избегаешь солнца? догадался Восток.
Крыся кивнула.
Я не хочу, чтобы оно выжгло мне глаза Я слышала, раньше, когда все было по-другому, на солнце можно было смотреть, и даже долго лежать под его лучами как это?.. Угорать?
Загорать, машинально поправил сталкер. То есть, делать свою кожу более темного оттенка.
Зачем?
Ну считалось, что так ты красивее и здоровее выглядишь.
Крыся поежилась и опасливо покосилась наверх.
Нет уж лучше так, как есть
Да, согласился Восток, с трудом отгоняя непрошеные воспоминания. Сейчас, под ЭТИМ солнышком, лучше не загорать!
Крыся кивнула, и воцарилась пауза. А потом Восток вспомнил, что рассказывали сталкеры. И решил узнать правду, так сказать, из первых уст.
Скажи, начал он, а вот я слышал, что вы, скавены, приносите пленных людей в жертву солнцу. Привязываете Наверху к чему-нибудь и оставляете до восхода. Это правда?
Крыся вздрогнула, втянула голову в плечи и зачем-то опасливо огляделась.
Не надо о них тревожно прошептала она.
О ком? не понял Восток.
Об алтуфьевских голос крысишки дрогнул, да и сама она казалась не на шутку испуганной. Это их обычай Только они не только людей приносят в жертву, но и своих соплеменников тоже Кого в плен захватят или похитят Натешатся вволю и Не надо о них, не накликай!
Она снова зябко вздрогнула и обхватила себя руками за плечи, словно от холода. Прислонилась к стене и совсем сникла.
Даже я в их края боюсь ходить, а ведь я столько тайных лазов и путей знаю
Надо же, в голосе человека прозвучало совершенно искреннее удивление. А вы, оказывается, гораздо больше похожи на людей, чем о вас думают.
О чем ты? не поняла Крыся.
О том, что вы унаследовали от своих человеческих предков одну из самых наших главных способностей, губы сталкера искривились в горькой усмешке. Вы тоже убиваете себе подобных.
Он покачал головой и закончил:
И, судя по твоей реакции, вы в этом явно преуспели.
На время в коллекторе воцарилась тишина. Скавенка переваривала сказанное сталкером, а сам он только сейчас начал осознавать всю странность положения, в которое попал. Ведь он шел на север Москвы не развлекать молоденькую крысишку и не распивать с ней воду из помятых фляжек, сидя на полу невесть какого богом забытого лаза в канализацию. Он пришел затем, чтобы поймать и доставить научникам живой образец homo-rattus sapiens, получить свои две тысячи патронов и зажить припеваючи где-нибудь на Ганзе.
Так что сейчас самым разумным и логичным было бы осторожно, не привлекая внимания скавенки, достать из-за уха маленький пластмассовый шприц-тюбик, незаметно приклеенный там кусочком телесного цвета пластыря. В нем находилась вытяжка из корня какого-то растения, названия которого Восток не знал, да и не старался запомнить. Для него было важно другое: имеющейся дозы этой дряни было достаточно, чтобы любого, даже самого здорового амбала мгновенно отправить в страну сновидений минимум на двенадцать часов. Уколом этого шприца (или если что-то пойдет не так одного из резервных, спрятанных в других местах) сталкер должен был усыпить захваченного крысюка и доставить его своим «яйцеголовым». О том, что будет дальше с захваченным таким образом «живым образцом», Восток не думал. Да и с какой стати ему было думать о том, как и каким образом будут потрошить злополучного крысюка научники в своих лабораториях? Для него ратманы все были на одно лицо, все кровожадные мутанты, в которых нет ничего человеческого.