Помогает облачаться в церковное одеяние своему отцу, четыре!
Когда заболевает дьякон, а он запойный и потому болеет часто, Серафима снимают с уроков и ставят заместо дьякона. Службы в церкви должны проводиться каждый день, утром и вечером, потому что отец у Серафима служит в кафедральном, то есть, центральном соборе города, пояснила она, видя мою неосведомленность. Пять!
Когда заболевает его мать, Серафим встает за свечной прилавок и продает прихожанам свечки, иконки, принимает от них поминальные записки. Шесть!
А, когда напивается звонарь, его, спаивает дьякон, Серафим в любую погоду вынужден лезть на колокольню звонить в колокола к заутрене, почти сердито закончила она загибать пальцы.
Ну, это, если знаешь, как звонить, пробормотал я, вконец добитый всеми перечисленными невиданными для меня занятиями подростка.
Знает! хором прокричали ребята.
А Феодосия прибавила:
У него абсолютный слух, он еще маленьким сам потребовал, чтобы его обучил звонарь.
Я смотрел с сочувствием на Серафима, поглядывавшего на сверстников с некоторым превосходством, но тут наступила моя очередь исповедаться.
Вздохнув, я произнес первое, что пришло мне в голову:
А я люблю читать, вот только что прочитал «Дети капитана Гранта» и приступил к «Робинзону Крузо».
Молчание было мне ответом и взгляды, в которых я наблюдал удивление, недоумение, даже страх.
А еще я люблю качаться на качелях, с отчаянием заявил я.
Качели? задумчиво протянул кто-то.
Мне даже показалось, что вот сейчас они спросят меня, а что такое качели?
И, если качели без ограничений, я могу сделать «солнышко»! расхвастался я.
Они смотрели на меня во все глаза.
А еще, продолжал я, чувствуя прилив тщеславия, такой наверняка испытывают успешные артисты эстрады, с папой иногда хожу в киноаттракцион 5«D». Мы плаваем и летаем. На нас налетает самый настоящий ветер и брызжет брызгами океан. Кресла, в которых мы сидим, двигаются, наклоняются, имитируя быстрый полет. Я люблю летать на драконе, так здорово сидеть у него на спине! Думаю, будущее именно за таким кино, очень реалистичным, в котором принимают участие сами зрители!
Одноклассники мои затаили дыхание, даже Серафим не сводил с меня зачарованного взора. Мне было ясно, что ни один из них никогда не переступал порог киноаттракциона 5«D» да что там, бывали ли они хоть раз в обыкновенном кинотеатре? Сомневаюсь!
Между тем, от меня ждали продолжения речи, и я вдохновенно говорил:
Мама предпочитает карусели в городском парке. Мы любим автодром, где крутимся и гоняемся на электромашинках друг за другом!
А летом, в каникулы, ты что делаешь? тихо спросила у меня Феодосия.
Еду к тете, на Азовское море. Она живет почти на самом берегу, в небольшом поселке. Меня там всегда ждет небольшой уютный домик тетки, старый добрый пес, дорожный велосипед и надувной матрац.
А море? спросил кто-то. Какое оно, море?
Море? задумался я на минутку. Очень ласковое и очень мелкое, можно с километр пройти по колено в воде, а после только погрузиться по грудь и быть хотя бы этим довольным. Никто не боится утонуть в Азовском море, разве в луже по колено можно захлебнуться?
Мой рассказ произвел на ребят сильное впечатление. Печально вздохнув, они разбрелись по классу. И только один Серафим азартно блестя глазами, все расспрашивал меня, задавая настолько чудные вопросы, что я, право, терялся, недоумевая.
А море, какое цветом? спрашивал он.
В плохую погоду темное, в хорошую синее!
Медузы кусаются? нетерпеливо теребил он меня за рукав.
Не знаю, по-моему, они жгутся, рассеянно отвечал я, провожая взглядом Феодосию.