Игорь Кульчицкий
Дневник Эриха Эйке
Часть 1
1941
Изложение основано на архивных отечественных и трофейных документах.
Пролог
Мы стоим уже минут 20. Водитель впереди выключил двигатель наверное, экономит бензин (несерьезное занятие на морозе машина остывает быстро). Слава богу, вечером внутреннее транспортное кольцо не так забито, вся нагрузка падает на внешнее, утром наоборот, иначе все было бы еще хуже. Хорошо, что я сегодня пораньше вырвался с работы, и до Ленинского осталось около сотни метров, а каково тем, кто позади?
На моем маршруте несколько потенциальных мест возникновения пробок съезд с Симферопольского шоссе на МКАД, и на МКАДе Ясенево, Профсоюзка и Ленинский. Заторы в районах Ясенево и Профсоюзки обычно плавно переходят один в другой, а если еще и «слуги народа» мчатся во Внуково, то подключается Ленинский проспект. Странно, но при Лужкове на пересечении МКАД и Ленинского пробок не было теперь же они стали стабильными почти каждый вечер, за редким исключением.
Водитель соседней справа машины открыл дверцу, вышел и направился к голове пробки. Он вернулся, наверное, минут через пять, мигая огоньком сигареты. От мороза выдыхаемый им дым был гуще и белее.
Что там? я опустил пассажирское стекло и выглянул в окно.
Да х его знает, сосед бросил окурок на асфальт, опять менты перегородили. Может, едет кто
Ясно, закрыв окно, я сделал громче музыку и тоже решил закурить. А что еще делать? Только ждать. Где-то загудел сигнал, потом второй, скоро к ним присоединились еще и еще. Какафония звуков разной тональности выражает возмущение долгостоянием. Какого черта?! Пусть летают на вертолетах. Тут час на работу добираешься; и потом час, а иногда и много дольше домой. Облеченные доверием создают пробки для граждан, которые их облечили доверием. Я посмотрел на телефон. Позвонить что ли?
На пятом или седьмом гудке сняли трубку.
Алло?
Привет, Кирилл. Это Игорь.
А-а-а, привет.
Ну, что там? Есть?
Да, сегодня пришло, твой 1501-й и еще кое-что.
Что именно?
По твоей теме.
Молдавия?
Ну, да. Дневник какого-то немца. Такой толстенький, страничек на пятьсот машинописного текста. Там записки всякие от руки. Короче разберешься.
И что интересного?
Не знаю. Мелькают Бессарабия, Кишинев, какие-то Дубоссары. Сам посмотришь.
Ладно. Сколько?
Как обычно 120 за каждый. Всего 240.
Давай отдам долларами.
Нет, переводи в рубли и забрось на карточку в Сбербанке.
Ну, сообщи СМСкой счет, а то я записываю на разных бумажках, потом теряю.
Ладно. Когда заплатишь?
В понедельник. Ты заряди все это на FTP[1], поставлю сегодня на закачку.
Договорились. Только не тяни с оплатой.
Само собой, не первый раз. Слушай, а что там еще есть? Может, какие-то карты?
Да, есть, только там у них все в кучу, не отсортировано. Наши, немецкие.
Почем?
Цену еще не называли. Хотим все отсканировать, но это долго.
Все, что касается Бессарабии готов купить. Если цена будет лояльная.
Ладно.
Так ты загонишь на FTP?
Уже там. Забирай.
Ну, все, пока.
Пока.
Что может поднять настроение? Приятная новость и долгожданные документы! Вот только эта проклятая пробка!.. Я нажал на сигнал, и через несколько секунд мое возмущение подхватили соседи. Не терпелось залезть на FTP и снять доки.
Довольно скоро мы тронулись.
Припарковавшись, я поднялся в квартиру, включил ноутбук и поставил чайник. Горячий чай или кофе в самый раз с мороза.
В моей директории на FTP у Кирилла лежали две папки «1501» и «Diary». Зарядил их на копирование. На часах почти половина восьмого. Теперь перекачка доков займет, наверное, часа два. Значит, можно пока зайти на форум, посмотреть, что там нового.
Я, Алекс и Вебер купили его зимой 2011-го. Убитый ресурс с четырьмя или пятью постоянными посетителями и толпой «мертвых душ», не проявлявших активности. В итоге «междусобойчик» с «паленым» движком, на котором, как говорили теперь уже наши конкуренты, «собрались обиженные и оскорбленные».
С некоторых пор, находясь «в оппозиции», мы решили возродить форум, не меняя его названия, наполнить интересным содержанием, словом, сделать привлекательным, но, главное свободным. Это должна быть площадка для мнений, без жесткой цензуры, без навязывания какой-либо идеологии. В какой-то мере нам это удалось.