Итак, я стоял посреди ледяной пустыни, не смея пошевелиться, а кто-то прижимал оружие к моему виску.
Добрый вечер, сказал я на всякий случай и опять же на всякий случай добавил, рад вас видеть.
Мне не ответили хотя я говорил на языке мыслей. На меня набросили путы и поволокли меня куда-то по ледяной пустыне. Краем глаза я смог рассмотреть своих пленителей никогда я раньше не видел ничего подобного, тщетно я пытался понять, от каких животных произошли эти существа, мохнатые, с белой шерстью, с длинными цепкими пальцами.
Меня привели в глубокий бункер, надежно спрятанный среди холмов неудивительно, что я не заметил его раньше. Я снова попытался заговорить со своим конвоирами но они сначала сделали вид, что не слышат моих сигналов, а потом и вовсе обмотали головы металлическими листами. Я первый раз видел такое отторжение, я понять не мог, чем заслужил такую ненависть с их стороны. Даже если я вторгся на их земли без их согласия, это не давало им права так поступать со мной.
Я прислушивался к обрывкам их фраз я пытался понять их, и чем больше пытался, тем меньше понимал.
Чужого взяли.
Надо же, и полгода не прошло. Долгонько выслеживали.
Да он знаете страшный какой
Что-то не вижу, чтобы он страшный был.
Ага, он Тая чуть не убил, пока ловили
Чуть-чуть не считается так говорите, оттуда?
Кто-то должно быть, главный показывает вверх, в потолок, догадываюсь, что имеет в виду не обшарпанный потолок бункера, а небо там, высоко-высоко.
Оттуда. Похоже, телепортироваться может и еще много чего
Может, значит, и нас научит
Думаете, скажет?
Заставим.
Наконец, я начал понимать, кого я вижу перед собой. Тех, кого я так жаждал и так боялся найти.
Тех
Нет, об этом нужно писать не так, совсем не так.
Этот мир стоял со времен своего нет, этот мир не стоял, этот мир несся в бесконечной карусели из ниоткуда в никуда, этот мир менялся день за днем, час за часом, и менялись те, кто жил на нем. Мир бешено вращался, порываясь сбросить с себя своих обитателей и последним приходилось выдумывать всё новые и новые уловки, чтобы удержаться. Мир наполнился обжигающим кислородом, чтобы сжечь тех, кто поселился в нем но они научились вдыхать кислород. Мир осушал океаны жители морей выходили на сушу. Мир наклонился, чтобы породить снег и холод и мохнатые мамонты пошли по снегу, ища под сугробами зеленую поросль. Мир замерзал и вновь оттаивал люди уходили в бункеры, люди прятались в подземельях, снова выбирались на поверхность земли во время оттепелей. Наконец, мир вспыхнул умирающим солнцем, опалил планеты и остыл навсегда. Как выжили тогдашние обитатели нашей земли, я не знал, какими они были тогда, я тоже не знал. Я видел далеких потомков тех, кто пережил взорвавшееся солнце и
Нет.
Опять не так.
Как я вообще мог писать о том, чего не знаю. Повторюсь нам недодали истинного знания, и мы ничего не могли сказать наверняка о своей истории, даже о тех событиях, которые пережили сами.
Ладно, не о том речь. Итак, я сидел связанный в своем мире, который в одночасье перестал быть моим. Я слышал, как поскрипывают и подрагивают перекрытия внизу старого мира, и думал, сколько еще простоит эта земля, которая никому не нужна даже своему создателю.
Что-то подсказывало мне, что недолго.
Я обратился к тому, кого считал главным в компании моих пленителей:
Вы знаете, что ваш мир находится в аварийном состоянии и может рухнуть в любой момент?
Я говорил с ним на его языке но он не услышал меня или сделал вид, что не услышал. Он склонился над бумажной картой, он как будто не видел меня.
Вы не слышите меня? Я человек такой же как вы
Я не мог прочитать его мысли, но я понимал он не верит мне.
Мой генерал, срочное донесение, еще один человек вошел в комнату, они подтягиваются к нашим границам.
Отлично это будет последняя битва скажите нашим, пусть готовят войска.
Силы неравны, мой генерал.
Чтоб я этого не слышал даже! Силы у него неравны ну поди, сдайся им сразу же, чего медлишь-то? У нас козырь есть, а ты говоришь
Козырь?
А это что, по-твоему? Кстати допроси.
Он кивнул в мою сторону. Наконец-то на меня хоть кто-то обратил внимание. Я задумался, подбирая слова никогда мне еще не было так трудно это делать.