«Вот вам! Холера в спину» почему-то вспомнил он выражение своего деда, которым иногда пользовался и его отец, явно немного его переиначив.
Пойдём Джефик, прогуляемся хоть вокруг озера, что-ли. предложил Лёня.
Они вышли из капсулы и пошли вдоль озера, по тропинке усыпанной белыми камешками.
Редкие прохожие, попадавшиеся им на пути, мило улыбаясь принимали чуть в сторону.
Велосипедисты вообще старались прекратить своё движение.
Можно было даже не интересоваться о цели нахождения их на озере, в рабочее время.
За долгие годы система полностью атрофировала в человеке желание, что-то сделать не по инструкции, не правильно. Джеф шёл и что-то насвистывал себе под нос. Лёня старался больше не думать о произошедшем, но это было очень и очень трудно. Он понимал, что о таких сбоях нужно немедленно сообщать. И рано или поздно Джеф попадётся, даже не подозревая об этом. Начнётся расследование. Чистка мозгов обеспечена. И всё же, чтобы попробовать вытянуть из Джефа нечто большее, Лёня давно уже хотел хотя бы раз подсунуть ему свою таблетку. Похоже, скоро выпадет замечательный случай. Завтра они патрулируют окраину лепра ржаное поле.
«Завтра. Решено». подумал Лёня.
Глава 6
Утро следующего дня ничем не отличалось от предшествующих. Только для Леонида сегодня оно казалось значимым. Даже какое то, ещё не убитое шестое чувство, где-то внутри, упрямо царапало своими коготками кусок, глубоко спрятанного железа, и мешало сосредоточиться.
«Всё хорошо»
«Всё нормально» твердил про себя Лёня.
«Так надо».
«Я знаю так надо».
Он соскочил с кровати. Прошёл в ванную комнату, которая имела цилиндрическую форму, и на половину была сплошь зеркальная. Перед раковиной светились две сенсорные кнопки холодной и горячей воды. Ниже на поверхности, имитирующей слоновую кость, находилась чёрная кнопка.
Лёня опустил руку и слегка нажал на неё. Стена разверзлась, показались зубные пасты, лосьоны и другие принадлежности. Лёня взял крем для бритья, намылил лицо, и с пол минуты просто стоял и смотрел себе в глаза.
«Шикарная белая борода» подумал он. «Доживу ли до такой настоящей?»
Оторвал с правого бока одноразовое полотенце, и вытер лицо. Щетины не было, она растворилась в пене. Лицо сияло и румянилось.(Да уж люди в лепрах по утрам выглядят моложе) Затем он нажал синюю кнопку. Из стены в прозрачную раковину полилась холодная вода. Лёня умылся. Ещё раз взглянул себе в глаза, подмигнул, и положил обратно пену.
Стал шарить в правом верхнем углу отсека. Там, если хорошенько надавить пальцами, полиуретановый угол проваливался, и в маленькой нише обнаруживался небольшой тайник, в котором Лёня и прятал свои таблетки.
Лёня нащупал их на потаённой стенке. Они были прилеплены на особый не очень прочный клей, который легко усваивался организмом. Он отковырял две штуки. Одну тут-же отправил в рот, а вторую прилепил за ухо, и закрыл волосами. Его ждал завтрак с семьёй и приём надлежащей информации. За столом Лена сидела напротив Лёни, и почему-то не спешила приступать к еде.
Сегодня, по утреннему счастливое лицо её, имело оттенок грусти. Глаза вот-вот будут на мокром месте.
Что с тобой? Поинтересовался Лёня.
Я не знаю, ответила тихо Лена.
Сон.
Сон? недоумённо произнёс Лёня.
Да, тихо ответила супруга, Это был сон.
Лёня был очень удивлён, и даже напуган. Ведь сны в лепрах отсутствуют уже лет десять.
Система прибрала к рукам даже эту функцию мозга. Чаще всего, человек ночью просто находился в небытие, был отключён. Если кто-то и умудрялся увидеть некие обрывки, то по утру он всё равно ничего не помнил. Всё автоматически стиралось.
Что это Лёня? глядя на мужа произнесла Лена.
Что такое? испуганно произнёс Леонид. Даже Антон прекратил корчить рожи и уставился на мать.
Это чувство, произнесла она, опустив глаза
Пожалуйста успокойся, уговаривал её Лёня.
Сейчас всё пройдёт. Из глаз жены вдруг потекли слёзы, капая прямо на стол. Антон, с открытым ртом сидел, уставившись на мать. Он первый раз видел её плачущей, да и Лёня забыл когда это было в последний раз. Ведь людям в лепрах не о чем плакать. Слёзы жены не прекращались, а наоборот, как будто, накопленное за долгие годы, решило вырваться наружу.
Сквозь рыдания доносились с трудом разбираемые слова, что-то о поле, большом бескрайнем поле, заросшем цветами, по которому они всей семьёй идут к пропасти, в которой кипит огненная лава. Сын вскочил со стула, закрыл уши руками и забился в угол. Лёня подскочил к жене, стал успокаевать.