Твои? спросил я Ольгу.
Нет. Это написал Эдуард Асадов, слепой поэт, у которого все стихи про любовь. У нас девчонки в училище, как сумасшедшие, переписывали их друг у друга. Вот сохранилось одно.
Ирка много знает наизусть, отбиваясь от притязаний моего приятеля, оживилась Надя. Ир, почитай «Ночь»!
Как Ира? не понял я. Вроде только что была Лелей!
По паспорту Ольга, а по жизни Ира, мне так больше нравится, разъяснила спутница.
И я слушал девушку с таким волнением, словно прочитанные ею строки были обращены ко мне.
Как только разжались объятья,
Девчонка вскочила с травы,
Смущенно поправила платье
И встала под сенью листвы.
Чуть брезжил предутренний свет,
Девчонка губу закусила,
Потом еле слышно спросила:
Ты муж мне теперь или нет?
Честно сказать, мне понравился этот слепой поэт.
4
Как обычно все испортил Колька:
Девчонки, мне бы это в туалет сходить
Взял да сходил, огрызнулась Надя.
Можно? метнулся было к двери приятель, но девушка схватила его за руку. Какой туалет?! С ума, что ли, сошел! В окно идти!
?
Забыл, где входил?
Короче, пока мы с Колькой вылезали на улицу, девчата выключили свет.
Все, мальчики, спокойной ночи! объявили они, забравшись в одну кровать.
Спокойной! ответил я. Пусть на новом месте приснится жених невесте!
Мы с Колькой разделись и легли вдвоем на свободную койку. Приятель сразу повернулся к стенке, и по его негромкому посапыванию я понял, что он смирился со своей участью. Меня же такой поворот на самом интересном месте совершенно не устраивал. Чтобы разом не уснуть, я таращил глаза и прислушался к девичьему хихиканью, а потом неслышно поднялся и завалился на подруг поверх одеяла:
Третий линий, уходи! шутил я, помня, что главное сейчас быстрота и натиск. И точно. Надя покорно перебралась к Кольке. А я, стараясь не скрипеть панцирной сеткой, стал пробираться туда, где меня ждали. И дождались
И тут в окно постучали. Я затаил дыхание. Стук повторился. Потом открылась форточка и в нее просунулась чья-то голова:
Оля, спишь?!
Сплю! накрыв меня с головой одеялом, поднялась моя спутница Чего тебе?
Да так, решил вот проверить, не завела ли себе кого-нибудь!
Валер, ты хоть соображаешь, что говоришь?! Днем приходи!
Понимаю, не дурак. Один поцелуй и ухожу баиньки!
Поцелуй затянулся минут на десять. И все это время я как идиот лежал под одеялом, понимая, что если выдам себя, бить меня будут долго и сильно, возможно ногами. Но все закончилось благополучно. Валера ушел, а моя девушка снова оказалась рядом. Теперь она была вдвое желаннее и роднее. И грех был этим не воспользоваться
Судя по тишине на соседней койке там давно все спали. И тут прямо к окну подкатила машина. Громко хлопнула дверца. В стекло постучали:
Открывайте, милиция!
Надька, вставай, Лепешкин приехал, окрикнула подругу Ольга-Ира.
Какой еще Лепешкин? переспросил я.
Да Надькин парень, мент, он всегда во время ночного дежурства заезжает. Надя, иди объясни человеку, что мы спим.
В отличие от работяги Валеры мента Лепешкина поцелуи через форточку не устроили. Он настоял чтобы Надя вылезла к нему в окно Обратно она вернулась под утро, когда на улице забрезжил рассвет.
5
После таких приключений мы с Колькой решили в это общежитие больше ни ногой. Береженого Бог бережет.
Лежа в кроватях, мы с Колькой болтали на ночь про армию, про девчонок и вообще про жизнь. Колька умный, у него на любой вопрос есть ответ. Как-то, помню, у нас зашел разговор о смерти. Не о чужой про нее-то чего говорить, видели, знаем. А про свою собственную, от одной мысли о которой становится не по себе. Иной раз вспомнишь, что когда-нибудь все закончится руки ни к чему не лежат. Зачем что-то делать, к чему-то стремиться, на что-то надеяться, если рано или поздно все равно придет конец? От подобных мыслей, вообще свихнуться недолго.
А Колька говорит:
Не бери в голову! Не нашего это ума дело!
Колька прав. Послушаешь его и жить хочется. И в армию не страшно идти. Мне бы с ним, заморышем, в одну часть попасть вот бы здорово было. А после армии в какой-нибудь вуз поступить, пусть даже на заочное отделение. Выучиться на инженера и уехать куда-нибудь. На Крайний Север или в Сибирь