Так что вернись сейчас Рычин - и опять мне выволочка. А с другой стороны - возразить боятам я ничего не могу, потому что чувствую: от чистого сердца стараются, да еще и с превеликим удовольствием. Так что никак от этого не может быть вреда.А понимать, что такое "хорошо" и что такое "плохо",- это у них врожденное. Вершина биологической цивилизации, одним словом. А бояты мои тем временем, сидя в кружочке, ладошки солнцу подставили. Каждая ладошка серебрится, как вогнутое зеркальце, и все лучи концентрируются на термитнике. Аж дым пошел.А тут еще и смерчи. Здоровенные, волками воют, прямо на боятов надвигаются. Только никто не шарахается; помашут, как на комара,- смерч вежливо так отодвигается. Или перепрыгивает через кого-то, и краешком не задев. Подползли они к самому термитнику, каждый смерч пристроился у конца деревянной трубы, и такое пошло - что там твое торнадо!А мои аборигены, что в кружочек сидят, и вовсе детским делом занялись: катают что-то в ладошках, точно снежки лепят. Я пригляделся - нет, пусто у них в руках. Играют, значит, А что им не играть день-деньской, если у них цивилизация самая биологическая, а значит, все само собой растет - хоть булка, хоть трусики...А вот под эти дружные прихлопы и самодеятельность началась: выскочила на вершину холма девчонка босоногая, юбочку плетеную травяную подобрала и пошла остренькими пяточками чечетку отбивать. Это прямо по раскаленной земле! Из-под ног струйки раскаленного пара так и брызгают, а девчонке хоть бы что - бьет пяточками, да так звонко, словно блюдо чеканит. И окружающие, на нее глядя, запели. И что удивительно - я как будто знакомые, земные слова узнаю. Только в целом бессмыслица получается: "Едим брошь, едим брошь, едим брошь, брошь, брошь..." Чушь, одним словом.Смерчи между тем от земли оторвались, ласково так девчонку со всех сторон обдули и исчезли. Похоже, этот фестиваль народного творчества боятов приближался к завершению, и слава богу, что до прихода Рычина.Только я так подумал - кто-то трогает меня за плечо и задумчиво так осведомляется: а что это за хор имени Пятницкого с солисткой на раскаленных угольях?Командир! Вернулся-таки. В самый разгар! Со всем экипажем. Я вскакиваю и начинаю объяснять, что у древних болгар тоже наблюдалось аналогичное развлечение и вообще церемония проходит в рамках какого-то традиционного обряда, к нашему посещению отношения не имеющего.- Мы же,- говорю я,- по инструкции не имеем права вмешиваться ни в какие обрядовые и ритуальные действия. Чем пытать невинного вахтенного, спросили бы у этих...Оглянулся, а этих и в помине нет. Только что в ладушки играли, а через миг - ни одного в обозримом пространстве.Зато откуда-то сверху ударила струя воды. Зашипело тут, заклокотало, водоворот вспенился из жидкой грязи. Размывает холм прямо на глазах, и вода во все стороны утекает, а если на ее пути пригорочек, так она, не смущаясь, вверх по нему течет. На всем протяжении этого потопа мы под звездолетом отсиживались, и вдруг глядь-словно отрезало: ни капельки дождя, и солнышко светит, В лужах, естественно, отражается. И там, где недавно громадный термитник стоял, тоже золотая лужица, симпатичная такая, абсолютно круглая. Блестит себе.А наша новенькая биологиня вдруг всплескивает руками и к луже со всех ног:- Ой, мальчики, прелесть какая!Кузюмов с Рычиным на всякий случай за ней бросаются. И замирают.- Действительно, великолепно! - изрекает штурман после минутного созерцания.- Такого сувенира никто еще не привозил...- Вот именно! - рычит командир, направляется ко мне и твердой дланью, овеянной космическими ветрами, берет меня за шиворот.- Признавайся, жаловался аборигенам на жизнь?Пожимаю плечами - было дело.