Значит, духи зачастую руководствуются законами их собственного мира, а не являются всего лишь послушными исполнителями желаний людей.
Даная даже почувствовала, как бледнеет ее лицо при этой ужасной мысли: «…их собственного мира…»
Девушка тихонько сползла с кровати, поднялась на ноги и, нащупав на стуле одежду, начала одеваться, не в силах унять дрожь в руках. Все вдруг встало на свои места – неожиданное изгнание из Ковена, видение, которое пытался описать ей Гартанис… и то, почему демон‑стражник не хотел, чтобы она узнала о существовании четвертого мира.
Даная выскользнула из спальни в темноту коридора и, держась за стену, на цыпочках подошла к соседней комнате. Затаив дыхание, она осторожно открыла дверь, шагнула через порог и громким шепотом позвала:
– Раваджан!
– Кто это? – сразу же отозвался его тихий голос. – Даная?
– Да, – прошептала она, подходя к его кровати, смутно различимой в звездном свете, и садясь в ногах. – Нам нужно поговорить, немедля. Мне кажется, я знаю, почему нас вышвырнули из Ковена.
Послышался шорох простыней, и девушка увидела, как неясная во мраке фигура Раваджана принимает сидячее положение.
– И почему же?
Она чуть помедлила, опасаясь, что он воспримет ее слова как бред сумасшедшего, потом все же начала:
– Прежде всего припомните, что ковенцы выгнали нас только после того, как осознали, что мы – пришельцы из другого мира. Мы тогда еще гадали, означает ли это, что они не могут нас задержать именно потому, что мы не из Карикса.
– Я помню, – сказал Раваджан с нотками нетерпения в голосе. – До утра вы не могли подождать?
Даная облизнула губы.
– Утром может быть слишком поздно… Понимаете, дело не в том, что они не смогли нас удержать, а в том, что мы могли бы определенным образом навредить им. Вернее, даже не мы, а другие люди из Двадцати Миров.
– Даная, я не совсем…
– Послушайте, Раваджан, – торопливо продолжила она, – что произойдет, если мы оба исчезнем на Кариксе? Сюда перестанут посылать людей, не так ли? По крайней мере, до тех пор, пока не выяснится, что случилось.
– Вовсе нет. Мы и прежде теряли здесь людей.
– Они погибали, да, но не исчезали бесследно. Верно?
– Верно, – устало согласился он. – Ладно, предположим, все вылазки сюда прекратятся, пока нас не найдут. Но почему это должно волновать ковенцев?
Даная шумно вдохнула.
– Потому, что они не хотят, чтобы доступ к Туннелю перекрыли. Потому, что они пользуются Туннелем для проникновения в Шамшир.
– Абсурд, – фыркнул Раваджан. – Духам не пройти через Туннель.
– Почему нет?
– Потому, что они – не люди, а только люди могут проходить через Туннель.
– Это всего лишь гипотеза, – заметила Даная. – Гипотеза, основывающаяся на убеждении, что Триплет состоит из трех миров. А ведь нам теперь известно, что существует еще и четвертый.
– И о чем это говорит?
– О том, что вызываемые нами духи способны преодолевать границу между их миром и Кариксом.
– Ну… хорошо, может быть, здесь они действительно способны. Но граница между Кариксом и Шамширом – совсем другое дело.
– Почему?
Раваджан помолчал.
– Не знаю, почему, но духи не могут проникнуть в Шамшир – в противном случае он уже давно кишел бы ими.
– А откуда вы знаете, что он не кишит?
– И в конце концов, – перебил ее Раваджан, – какой им от этого прок?
– А такой, что духи, возможно, собираются расширить сферу своего влияния на людей, как они уже начали делать здесь.