– Раваджан!
– Все в порядке, Даная, я здесь, – раздался его голос, усталый, но успокаивающий. – Опять кошмар?
– О боже… Да. – Даная облизнула сухие губы. – Раваджан… я ничего не вижу.
– Не волнуйся – здесь, в общем‑то, и нечего видеть. Солнце зашло около часа назад.
– Около часа?
– Именно, – подтвердил он. – Ты неплохо отдохнула – весь день проспала. Чего не скажешь обо мне.
Даная поморщилась.
– Извини, это я виновата. Постоянно будила тебя, да? Я не понимаю, что со мной – мне не снились кошмары где‑то лет с семи.
– Будем надеяться, что больше они нам и не приснятся, – сказал Раваджан, и на этот раз Даная уловила в его голосе тревогу. – Думаю, все дело в окружающей обстановке, а не в нашем внутреннем состоянии.
– У тебя что, тоже? – Она попыталась сесть.
– Да… Осторожно, береги голову.
– Верно.
Даная одной рукой прикрыла голову, а другой начала массировать поясницу. Крошечная пещерка на южной окраине Кейрнской пустыни оказалась не совсем удобным убежищем, но это было лучшее, что смог предложить Данае Раваджан, когда ночное небо начало заливаться рассветным заревом и потребовалось защитить ее больные глаза от яркого света. Пристанище это взимало немалую плату за постой: вдобавок к омерзительным снам, Даная обнаружила, что тело у нее во многих местах болит от сквозняков, от сырости и жесткого каменного пола.
С другой стороны, благодаря этой пещере беглецов за целый день не обнаружили ни Мелента с ее командой, ни местное хищное зверье. В общем, достаточно честная сделка.
– Ты выходил наружу?
– Пару раз вышел – убедиться, что бандиты, от которых мы оторвались по дороге сюда, не напали на наш след.
Даная кивнула и, стянув с головы повязку, яростно потерла кожу на щеках и на лбу, зудящую от пропитавшейся потом материи.
– Надеюсь, ты оставил мне что‑нибудь поесть, – сказала она, чувствуя какой‑то странный жар на щеках.
– Да, но тебе это может не очень понравиться… – Раваджан порылся в свертке, что дал ему в дорогу хозяин гостиницы, и извлек два кирпичика хлеба, каждый размером с ладонь.
– Думаю, что та же самая ерунда, которая подарила нам такие прекрасные сновидения, влияет и на наши вкусовые рецепторы, – добавил он, подавая девушке миниатюрную буханку.
Даная осторожно отщипнула кусочек. Обычно такой хлеб имел чуть сладковатый привкус, как у бисквита, но сейчас Данае показалось, что она жует упаковочную бумагу.
– Какая гадость, – пробормотала она, заставив себя разжевать и проглотить пресное безвкусное тесто. – Неудивительно, что в этой Кейрнской пустыне никто не живет. Как думаешь, чем все это вызвано?
– Никто не знает. Но после того, что ты рассказала мне о четвертом мире… я бы, наверно, предположил, что здесь нечто вроде слабого места между тем миром и Кариксом.
– Вроде недостроенного Туннеля, ты хочешь сказать?
– Да. Создатели, возможно, планировали построить Туннель где‑то здесь, но по какой‑то причине отказались от этой идеи.
Даная задумалась.
– Значит, духи не могут проникнуть сюда через незаконченный Туннель, но достаточно к нам близки, чтобы на нас воздействовать?
– Это всего лишь предположение. – Он оторвал зубами кусок от своей буханки и скривился. – Но если бы я был ответственным за планировку Триплета, я бы уж точно позаботился о том, чтобы держать духов на приличном от себя расстоянии.
– Поделишься своими соображениями со строителями.