«А вот этого не хотелось бы», скуксился Гущин. Оперов, которых капитан собирался «хватать» по дороге, он отлично знал парни в самом деле раскатают деревеньку. Разгребай потом обломки, винись перед депутатским корпусом.
Гарик, мы уже вызвали участкового, немного слукавил следователь, того, кто стрелял, местные знают. Сами разберемся.
Может быть, Валеру вызовешь хотя бы? Он остался на турбазе
Нет, оборвал майор. Зачем легенду разрушать? Валера работает на турбазе, незачем его ночью срывать. Я все сам тут порешаю и отзвонюсь.
Ну смотри, мрачно произнес Мартынов. Но завтра утром жди! Приеду. Будь на созвоне, я жду твоего звонка, сообщи, как порешаешь.
Яволь, хмыкнул Гущин и отключил связь.
Пока он разговаривал с Мартыновым, на берегу появилась отважная Анфиса с костылем. Стола рядом с вооруженным винтовкой сыном, что-то обеспокоенно ему втолковывала. За спиной неспешно ковыляющего следователя раздалось восклицание Анфисиного мужа:
Фис, ну куда ты вылезла, а?! Дома не сидится, больше всех нужно, да?!
Супруга только отмахнулась. Стас обернулся к Капитонову, приметил идущего следом Влада и поинтересовался:
А Дмитрий где?
Девчонок успокаивать побежал, отчитался Глеб. Не то выбегут, как и моя, на берег.
Это правильно. Глеб, вы не могли бы вызвать участкового? Я позвонил своим, но сказал, что мы сами здесь разберемся.
Капитонов обрадованно достал мобильный телефон. Разговаривая с местным полицейским, он задержался во дворе. Гущин и помощник вышли на берег.
Вот вы как чувствовали, Станислав, что добра не будет! поприветствовала сыщика Анфиса.
Гущин мельком удивился: получаса не прошло, а все уже всё знают. Версия выдвинута, подозреваемый определен. Переволновавшаяся Анфиса ворчала:
Ну на этот раз обормот не отвертится! Вечно, как напьется, ходит по деревне со своим обрезом!
Но раньше он его не заряжал, задумчиво пробормотал Михаил.
К Гущину подошел Глеб:
Участковый будет через десять минут. Он в Заборье живет.
Напомните, пожалуйста, как зовут лейтенанта.
Алеша Алексей Смирнов.
Уменьшительно-ласкательное имя розовощекому участковому с пушистыми девичьими ресницами соответствовало больше. Форменная рубашка сидела на нем ладно, фуражка казалась чуточку повисшей на оттопыренных ушах. Алеша старался выглядеть солидно перед столичной знаменитостью косолапил впереди ковыляющего к «камуфляжным» воротам Гущина и досадливо пыхтел:
А я давно говорил: сажать Редькина надо! «Рука закона» грохнула кулаком по покосившейся створке. Створка на лейтенанта едва не рухнула, Смирнов выругался и отскочил. Ничего не работает, буркнул. Руки из задницы, что ли? Поправить не может? Алеша придержал кривую створку и подождал, пока Гущин пройдет под ней.
Глеб перехватил у него дверь и помог просочиться Львову. Под створкой проскользнул и вездесущий краевед Кнышев в трикотажном спортивном костюме затейливого нежно-зеленого цвета. Костюм от многих стирок полинял и съежился, в результате слегка фосфоресцирующий в темноте историк походил на тонконогого и тонкорукого зеленого человечка из глубокого космоса. Стас слышал, как гуманоид-краевед расспрашивает земляков о том, что здесь произошло, почему в деревне стреляют.
Дом покойной Степаниды, призрев обычаи, не выходил окнами на улицу. Прятался в глубине двора за разлапистыми яблонями, вишнями с покрытыми лишайником искривленными стволами, могучими кустами древнего крыжовника и смородины. Грядок на подворье видно не было. Но, судя по разновеликому бурьяну, когда-то они были, но нынче неравномерно заросли.
Смирнов, солидно поругивая криворукого хозяина, шел впереди. Подойдя к крыльцу дома с освещенными окнами, участковый расстегнул кобуру, намекая, что миндальничать не расположен. Поднялся по четырем прогнувшимся ступеням и, не прибегая к политесу, без стука открыл дверь и шагнул в совершенно темные сени.
Ой ёшкин кот! одновременно со звуком падения чего-то пустотелого железного раздался вскрик. Бидон, зараза! Ничего на месте не стоит!
Сыщик задержался, подождал, пока лейтенант откроет дверь непосредственно в дом и падающий оттуда свет осветит сени. По узкому, замусоренному всяческой рухлядью проходу прошел в прихожую, по сути обозначенную только вешалкой для верхней одежды, перешагнув порог, гости сразу попадали в искривленную гостиную. Кривизну гостиной придавала печка, пятившаяся задом в главную комнату, передом выходящая на кухню. Когда-то эта комната была весьма шикарной по деревенским меркам: полированный чешский гарнитур, плюшевые кресла и диван. На стенах бра и репродукция Брюллова «Итальянский полдень», где пышнотелая брюнетка ощипывает виноград.