Зен протянул к ней руку. Их пальцы соприкоснулись, и на мгновение ему удалось схватить ее за руку. Но «Битл» продолжал улетать прочь от станции. Углеволоконный трос натянулся, и зазубренный крюк потянул за грудь Новы.
Зен начала она, но «Битл» увлек ее за собой, в открытый Космос, прочь от Зена.
В ангаре не осталось воздуха, корабль твердил, что Зен должен закрыть входной люк, и ему ничего не оставалось делать, кроме как нырнуть внутрь и позволить люку с шипением закрыться. Он прижался лицом к окну, пока шлюз заполнялся воздухом. Ни Новы, ни «Битла» видно не было.
Корабль продолжал следовать инструкциям Новы. Он велел Зену пристегнуться, но парень проигнорировал совет. Спустя мгновение шаттл уже взлетал вверх, унося Зена с Веретенного моста, а из двигателей вырывался огонь. Когда тяговая сила ослабла, корабль не упал, а свободно повис в пространстве, снова оказавшись в невесомости.
Зен кричал имя Новы, но она не отвечала. Только спокойный, глупый голос шаттла сообщал ему, что она задала координаты для пути на Сундарбан.
Из переходного шлюза Зен вышел в главную кабину: это оказалась обшитая живой древесиной комната с огромными окнами из алмазного стекла. Отсюда он впервые как следует разглядел поверхность Веретенного моста: белую, как кость, и широкую, во все небо. Один конец этого огромного сооружения был разрушен, целостность обшивки повредилась в результате взрывов в хвосте поезда Зенитов, и обломки вместе с атмосферой улетали в открытый Космос.
А Нова и «Битл» пропали, затерялись в бесконечных ночных пустошах.
Глава 24
Что ж, сказал Ворон, когда Зен, спотыкаясь, сошел с корабля. Все прошло как по маслу!
Ночной ветер раскидывал мусор по клочку заросшей поляны за пределами станционного города Сундарбан. Вдоль горизонта тянулся лес небоскребов, в котором мерцали огни окон. Рядом из туннеля вырастала линия К-трассы, она протягивалась возле каменистого склона, а между рельсами возвышалась трава в человеческий рост. Туннель был перекрыт. По обе стороны разбитых путей валялись обломки ограждения, и среди них самоуверенно громоздился «Мечтательный лис». Он ждал, и луны Сундарбана слегка серебрили его старую обшивку.
Вы должны отдать кораблю команду возвращаться назад! крикнул Зен. Он ткнул пальцем себе за спину, туда, где стояло космическое судно: оно приземлилось на песок, корпус стучал и испускал пар после путешествия сквозь верхние слои атмосферы. Парень охрип, выкрикивая приказы. Корабль держался курса, заданного Новой, и отказывался подчиняться ему. Мы должны ее спасти.
Новы больше нет, ответил Ворон. Связь с ней прервалась еще несколько часов назад.
Она дрейфует в Космосе. На орбите! Зен представил, как она бесконечно вращается вокруг огромной голубой планеты. Она же моторик, взмолился он. Ей не нужен кислород, она ведь не человек, Вы могли бы починить ее
Ворон посмотрел в небо. Веретенный мост яркой звездой сиял над самым горизонтом. Небо бороздили метеорные следы от обломков, сгорающих в атмосфере.
Прости, Зен, наконец произнес он. Мы должны уходить. Нельзя тратить время на поиски сломанной проводной куклы. Она сгорит на орбите, как и все прочие обломки. Как падающая звезда. Она хотела бы умереть именно такой смертью. Он улыбнулся Зену и изобразил несколько танцевальных движений на песке. Итак, а что насчет моих желаний? Пиксис у тебя, я полагаю?
Зен сунул сумку ему под нос. Ворон заглянул внутрь, и выражение его лица смягчилось.
Умница! Теперь можно приступить к серьезной работе.
Мы убили леди Суфру, прошептал Зен. И «Дикий огонь», и «Время даров» и еще стольких людей
Лучше об этом не думать, добродушно сказал Ворон. Давай коробку, Зен.
Что?
Пиксис.
Зен вытащил вещицу из сумки. Только сейчас он заметил, что коробка необычно тяжела.
Что это? спросил он.
Просто коробка. Контейнер.
Леди Суфра говорила, что он цельный.
Он выглядит цельным на вид.
Так значит внутри что-то есть?
Открой и посмотри, предложил Ворон.
Зен опустил взгляд на Пиксис, который он все еще сжимал в руке. Коробка по-прежнему выглядела цельной, но вдруг на ней появилась одна трещина, затем другая и Пиксис раскрылся. Внутри на толстой подкладке из металлической пены лежал блестящий черный шарик. На его поверхности, едва заметный, виднелся лабиринт из тонких бороздок, невероятно сложный узор, подчиняющийся таким правилам геометрии, которых Зен не знал и не надеялся понять: лабиринт столь замысловатый, что парню казалось, будто линии ползут и перемещаются.