Какой сон тут Анна подошла к огромному окну, в очередной раз перебарывая в себе страх высоты. И Дарина опять
Чудит?
Не то слово. Не знаю, Тимур может, я напрасно ее выдернула сюда, а? Пусть бы жила как хочет
Это Владлен так решил, если помнишь. И я его поддержал совсем бы девка свихнулась, учиться все равно не стала же. Так здесь хоть на глазах, а там? У тебя минуты спокойной бы не было.
Можно подумать, теперь есть
Теперь мы хотя бы можем это контролировать.
Не очень-то у меня это получается, Тимур. Ненавижу, когда оказываюсь беспомощной! Но не признаваться же в том, что не могу контролировать собственную младшую сестру! Комбинат вот могу, а Дарину нет
Тимур поднялся, подошел к Анне и приобнял ее за плечи:
Не говори глупостей. А Дарина перебесится. У нее просто какой-то затянувшийся подростковый период бунтует, как ребенок. Все утрясется. А ты все-таки подумай о том, что неплохо бы в городе пожить хотя бы пока.
Пока? Что это значит? Анна освободилась от его руки и отошла от окна, потому что начала ощущать тошноту и головокружение, как, впрочем, и всегда в этом зале заседаний.
Аня, это ничего пока не значит. Но мало ли если люди из холдинга всерьез нацелились на нас, то кто знает, что может произойти. И мне легче будет обеспечить тебе безопасность, если ты сама не станешь делать необдуманных поступков и прекратишь кататься по дороге, где на много километров редко встретишь еще кого-то.
Ты ведь знаешь, что это невозможно. У меня там Владлен, там все приспособлено для ухода за ним, да и Дарине сложнее улизнуть из поселка, а в городе она будет делать это постоянно. Нет, Тимур
Аня, ты меня извини, конечно, но Владлену уже ничего не угрожает. Три года его почти нет, посмотри правде в глаза. Есть оболочка, тело, в котором жизнь поддерживается при помощи аппаратов, а самого Владлена Мецлера нет.
Анна закрыла лицо руками и заплакала:
Ты жестокий думаешь, я не понимаю этого? Просто представь, каково мне каждый день видеть его таким? Три года!
Аня может, настало время его отпустить? тихо произнес Сагитов, и Анна вмиг перестала плакать:
Что?! Не смей, слышишь?! Не смей никогда предлагать мне такое!
Не кричи! Просто подумай хоть раз о том, чего бы хотел сам Владлен! оборвал Сагитов. Как думаешь он согласился бы, будь у него выбор, провести вот в таком состоянии годы, а? Человек, живший активной жизнью, любивший лыжи, спорт и все, что с этим связано, оказывается прикованным к аппаратам, потому что даже дышать самостоятельно не может! Ты уверена, что ему бы это понравилось, если бы он мог сам решить?
Но он не может! А я могу! А вот расстаться с ним нет, не могу! Мне спокойнее, когда я знаю, что он все еще жив!
Что ты называешь жизнью?
Прекрати! взвизгнула она и бросилась к двери, трясущимися руками принялась отпирать замок, но он не поддавался.
В другую сторону ключ поверни. Сагитов подошел к ней, осторожно отстранил от двери и сам повернул ключ в замке. Поезжай домой, Аня. От тебя сегодня все равно мало толку.
Поселок Листвяково, сибирская тайгаК воротам большого кирпичного дома подъехал внедорожник с заляпанными грязью номерами и просигналил, одновременно моргая фарами. Ворота поехали в сторону, машина припарковалась во дворе, и из нее вышел довольно молодой мужчина в камуфляжном костюме и высоких резиновых сапогах.
Навстречу ему спешил, прихрамывая, пожилой мужичок в странном одеянии, состоявшем из заправленных в сапоги шаровар и свободной рубахи, поверх которой была накинута жилетка, отороченная по подолу и полам мехом.
Здорово, Игнатьич, поприветствовал его молодой, но руки не протянул. Хозяйка у себя?
У себя, у себя, мелко закивал тот, вас ждет. Проходите.
Семеня от гостя на небольшом расстоянии, Игнатьич повел его к крыльцу, в прихожей обогнал, пока гость замешкался, снимая куртку:
Прозревшая ждет вас проходите в кабинет.
Не надо в кабинет, раздался откуда-то из глубины дома женский голос. В гостиную проходите. Игнатьич, распорядись кофе подать, а сам вон иди, натоптал мне тут сапожищами.
Ухожу, Клавдия Васильевна, ухожу. Игнатьич хоть и прихрамывая, но все-таки очень быстро исчез, а навстречу гостю вышла женщина лет шестидесяти:
Доброго вам дня. Проходите, Прозревшая ждет.
Он прошел по длинному коридору в гостиную, где его буквально ослепило от сверкавшей под потолком хрустальной люстры, пришлось даже прикрыть на секунду глаза ладонью.