На четыре дня я превращусь в монашенку?
Тебе это полезно. Грехи будешь отмаливать.
Тоже мне, праведник сыскался! Фыркнула Блудилина. Оставляй мальчишку, но поимей в виду, четыре эти дня ты мне отработаешь.
Отработаю, не сомневайся, пообещал Орлов.
**
Среди воздыхателей Блудилиной был один, которого Катерина Львововна любила больше всех. Сергей, сосед по лестничной площадке. Физрук культпросветучилища, по совместительству учитель танцев. Заядлый бабник, балагур, нетерпеливый в ласках, жеребец гнедовой масти.
Катерину Львовну непременно посещал с гитарой и с бутылкой хереса. Штопор презирал, пробку из бутылки вышибал ладонью, пил исключительно из хрустального бокала. Залпом выпивал и влажными губами тянулся к бледно-розовым блудилинским плечам, пахнущим духами «Красная Москва».
Пылают, как в костре поленья Приговаривал Сергей и зарывался головой в глубоком вырезе ее ночнушки.
Смотри, не обожгись Млела Катерина Львовна. Потрогай, как выпригивает сердце. Да слева щупай, а не справа!
У Сергея воспалялись щеки и, как у скакуна в бою, раздувались ноздри.
Ну, Катюха! Двужильная ты баба Сергей сползал с кровати, взваливал ее на руки и кружил по комнате. И, точно Стенька Разин, спихнувший персидскую княжну за борт, бросал Блудилину в кровать.
Разбойник окаянный! Отбивалась Катерина Львововна и, с тихим стоном замирая, покорно отдавалась.
После третьей ходки Сергей настраивал гитару и приступал к романсу «Испанская любовь».
Ты про меня бы спел! Серчала Катерина Львовна. Кстати, ты спал когда-нибудь с испанкой?
С татаркой спал, с испанкой нет.
А хотел бы?
А то!
Ну и катись к своей испанке! Взрывалась Катерина Львовна.
Сергей сползал с кровати, подходил к столу, взбалтывал бутылку с хересом, из горлА отпивал глоток, возвращался к полюбовнице и прижимал ее к себе.
Шагане ты моя, Шагане!..
И за что люблю тебя я, дурака?! Шутливо отбивалась Катерина Львовна. Ладно, спать пора. Завтра на работу. Ты к стенке или с краю?
К стенке ставят на расстреле Утомленный бурной ночью, Сергей (мало ли, что можно ждать от сумасшедшей полюбовницы?!), предусмотрительно укладывался с краю.
***
В один «прекрасный» день Блудилина получает анонимку: «Проследите за Сергеем! Ваш сосед связался с молоденькой блондинкой из культпросветучилища, намного лет моложе вас, и, пребывая с ней наедине, злобно потешается над вами. Найдите способ с ним расправиться. Мне в этом вас учить не надо. С уважением и состраданием, доброжелатель N».
Лишившись сил перенести предательство Сергея, Катерина Львовна, взяв в поликлинике больничный лист, слегла и пять ночей никого до себя не подпускала. Лежала на неразобранной постели и смотрела в потолок
На шестую ночь принудила Сергея к ней зайти на короткий разговор.
Знаю я ваши разговоры, Катерина Львововна, ответил полюбовник.
А я велю зайти!
Сергей зашел без хереса и без гитары.
Я вас слушаю, Катерина Львовна.
Вот тебе письмо. Читай, и протянула Сергею анонимку.
Тот прочитал.
Враньё! Над преклонным вашим возрастом я не насмехался.
А блондинка из культпросветучилища?! Как её зовут?
Сонетка. Дожидается меня за дверью. Стесняется войти. Мы пришли, Катерина Львовна, получить от вас благословение на брак.
На брак?! Блудилина позеленела.
Имею юридическое право. Я человек свободный. На вас жениться никогда не собирался, о чем неоднократно заявлял вам.
Да ты в своем уме?!
И в твердой пямяти, подсказал Сергей.
И что за имя у нее Сонетка? Татарка, что ли?
Обижаете, Катерина Львовна. У Сонетки чистокровные русские кровя. Такое имя ей отец придумал.
Он что, свихнутый у нее?
И вовсе не свихнутый. Заслуженный артист Российской Федерации, чтец-декламатор шекспировских сонетов.
А ее родители благословение вам дали?
Сонетка полусирота. Выросла без матери. Мать померла при родах. А отец сейчас на гастролях в Оренбурге.
Нашел время для гастролей. Ну-ка, позови ее.
Вошла Сонетка. Из-под коротенькой юбчонки торчат острые коленки, на месте грудок под футболкой маленькие прыщики.
И что нашел ты в этом воробьином теле?
Что нужно, то нашел. А вы, Катерина Львовна, застегнули бы халатик. Выставляете свое откормленное тело!
Да как ты смеешь говорить такое?! Глаза Блудилиной налились кровью. Не ты ли клялся мне в любви, не ты ли целовал мне ноги?!