Из-за спины девушки раздалось ворчание. Через секунду в поле зрения Антона появился полный мужчина лет тридцати, в очках и с бородой. На нем был белый халат, заляпанный на груди бурыми пятнами, похожим на кляксы Роршаха. Мужчина хотел что-то сказать девушке, но потом увидел, что Фридман в сознании.
- Больше ни о чем таком меня не проси, Антон! К хреновой бабушке твои эксперименты! Мы не готовы! Не готовы, и еще долго не будем готовы.
Антон был словно человек, который, выйдя из глубокого, фатального запоя, обнаружил себя пес знает где в обществе пес знает кого. Люди тебя помнят, а ты их нет. Антон понял, что голова его пуста, как барабан: там, кроме нескольких дурацких детских воспоминаний - мама сидит на стульчике у какого-то сарая и курит, глядя куда-то непонятно куда, а за ее спиной медленно садится солнце, - и собственного имени, нет больше ничего. Приложил усилие, чтобы вспомнить что-нибудь. Снова получились серые холмы, над которыми полыхает апокалиптическое красное небо.
- Фридман, ты понимаешь меня? - обеспокоенно спросил мужчина, подходя ближе. - Знаешь, где ты, кто ты? Дерьмо... Антон. Ответь, пожалуйста. Что ты помнишь? Ты что-нибудь помнишь?
В горле резало, как нождачной бумагой. Антон потер висок холодными дрожащими пальцами.
- Каналродопсин восемь.
- Ну, уже хорошо. Но теперь, правда, снова семь. Восьмерка делает с человеком какие-то дикие ужасы. Ты бы видели, как тут все скакало... Для протокола: я не рекомендую повторять опыт, пока мы не поймем, как стабилизировать процесс. Тем более на людях. С ума сошел.
Антон с трудом, борясь с головокружением, сел на койке. Рядом стоял перегоревший компьютер, покрытый белыми хлопьями пены из огнетушителя. Память возвращалась. Он примерно представлял себе, что и почему здесь произошло.
- Мы нашли что-то... - вдруг, словно решившись, прошептала девушка.
- Ничего мы не нашли! - гаркнул Лапша. - Бред! Тут все скакало, как на сраной дискотеке восьмидесятых. Не грузи его сейчас.
- Что нашли? - спросил Антон, глядя в глаза девушки. Он уже успокоился. С удовольствием отметил про себя, что давно мучившее ощущение неясной опасности отступило. Почти все было хорошо, и это чувство всего долю секунду казалось чужим. Антон закрыл и открыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
- Что нашли, Аня?
Если они смогут показать адекватные результаты исследований по роевому интеллекту, все опять станет иметь смысл. Ощущение цели и смысла бодрило.
- Чужой разум. Рой. Он, - сглотнула, быстро посмотрела на Лапшу. - Он здесь, и он здесь давно, история...
- Чушь, - отрезал Лапша. - Ты еще скажи, что реально путешествовал во времени и воевал со страшной воинственной нейросетью. Ну бред же.
Антон постарался усмехнуться, в сознании всколыхнулась ложная память. Действительно бредовая история. Вдох-выдох. Ускорившееся время, ага. Фридман надел улыбку.
- Анюта, ты не беспокойся, пожалуйста. Все в порядке. Чтобы ты не увидела - это просто игры разума. Слушай.
Совсем прогнать из головы «дурацкую историю» не вышло.
- А что ты конкретно видела? Что вы видели? - Антон повернулся к Лапше. - Может, мы сможем что-то найти, или как? Что думаешь? - Слез с кушетки, размял спину. Все, хватит приходить в себя, нужно работать.
- Мне теперь лучше, а времени у нас и без того не особо. Давайте посмотрим, что можно показать комиссии.
- Вам нужно отдохнуть, - напуганная Анна подалась было вперед, но как будто передумала. - Полежите.
И лицо серое. Такой страх не сыграешь. Удивительно.
- Ань, ну слушай. Сейчас мы со всем разберемся. Мы...
- А давай! - вдруг заявил Лапша. - Чем черт не шутит! Гореть, так гореть! Подключим тебя опять, хрен с вами, и попробуем проанализировать эту дьявольщину. Ведь может быть, не знаю, может быть, это первый контакт? Времени-то у нас все меньше и меньше. Час за два.
Фридман понял, что именно в поведении Лапши было непривычным, застыл и горько улыбнулся. Затем медленно провел пальцами левой руки по запястью правой и кожа стерлась, как краска, обнаружив металлическую конструкцию, покрытую изнутри витиеватым сетевым кодом.
- Ты не получишь мою память, тварь, - сказал он. - Не получишь. Не выйдет. Ни сейчас и никогда.
И все вокруг резко потемнело. Фридман сделал шаг назад, потом еще шаг, и уперся спиной в койку. Лапша и Анна стояли, чуть склонив головы на бок и их глаза светились фиолетовым огнем.