Людовик вздрогнул и во все глаза уставился на герцогиню. В её голосе звучала неподдельная тревога, невольно передавшаяся и ему. Что, если она права? Такая версия не приходила ему в голову, хотя, учитывая все обстоятельства, непременно должна была бы.
Вызвав посреди ночи к себе начальника полиции, он распорядился утроить поиски, обшарить каждую пядь земли, но непременно разыскать пропавшую принцессу.
* * *Стоит ли стремиться так бежать от одной опасности, чтобы тут же угодить в другую? Не успела я испить и глотка свободы, как совершенно неожиданно связанная и с отвратительной душной тряпкой на голове повисла на плече куда-то несущего меня смердящего верзилы. Трудно соображать, когда тебя мотает из стороны в сторону так, что кажется, будто не только мысли, но и последние мозги в спешке покинули голову. И вот тогда, когда я уже почти потеряла надежду вновь ощутить под ногами твёрдую землю, меня швырнули как куль с мукой на землю прямо к чьим-то ногам.
Ну-ка поглядим, кто это у нас там? раздался над головой издевательский голос с неопределённым акцентом, и в следующий миг с меня сорвали душную тряпку.
Первое, что я поняла, когда глаза немного привыкли к свету небольшого костра, горевшего неподалеку, это то, что я была окружена членами какой-то бандитской шайки, принадлежащей, скорее всего, одному из двенадцати «дворов чудес». Судя по тому, что несли меня не так уж далеко, вотчина головорезов находилась в районе Турнельского дворца. Будь Жиль в здравии, мне не пришлось бы бояться за свою жизнь, так как весь преступный мир Парижа и его окрестностей слепо подчинялся ему. Но теперь, когда Фонтаны больше не было, никто не дал бы за мою жизнь и ломаного денье.
Оставалось только одно приготовиться к смерти, которая наверняка последует после того, как надо мной достаточно поглумятся.
Какой нежный цыплёночек угодил прямо в волчью пасть, некто гнусаво загоготал прямо над головой, но чья-то оплеуха заставила его немедленно заткнуться.
Цыплёночек? Скорее ядовитая змея! резкий голос с истерическими нотками показался мне смутно знакомым, заставив резко вскинуть голову и уставиться на его обладательницу.
Где-то я уже видела эту потрёпанную одежду и грязный чепец на немытых, висевших паклями волосах. Кажется, это ей вчера по моей просьбе подал милостыню Ренард, хотя ещё тогда мне показалось, что я её откуда-то знаю
Чего уставилась? Неужто не признала? Ну конечно, ты же у нас теперь важная птица, где тебе якшаться с таким сбродом, как мы!
Минуточку этот полный злобы взгляд и отвратительно резкий голос мог принадлежать только одному знакомому мне человеку
Сестра Аньес?! даже произнеся это имя вслух, я до конца не могла поверить в то, что вижу перед собой именно её.
Сестра? загоготал стоящий неподалёку человек с сильным акцентом. Ты что же, монашкой была? Вот умора!
Заткнись, Франко, это уже в прошлом. А вот что важно, так это то, что эта негодяйка теперь в наших руках, значит, можно будет вытянуть из её любовничка приличные денежки, прежде чем перережем ей глотку.
Ух, какая же ты у меня кровожадная! снова загоготал тот, кого Аньес в разговоре назвала Франко.
Кажется, он тут был главным, так как остальные предпочитали держаться от него несколько позади. Коренастый, с широченными плечами и короткими кривыми ногами, одетый в потёртый камзол, который был ему определенно мал, бандит внушал страх любому, кто имел несчастье встретиться с ним на улице. По мере того, как его маленькие поросячьи глазки на омерзительном, изъеденном оспой лице внимательно разглядывали меня, асимметрично полные губы под мясистым носом-картошкой всё больше расплывались в жуткой беззубой усмешке:
Ну зачем же сразу резать? Этому ангельскому личику можно найти гораздо лучшее применение, он потянулся ко мне отвратительной волосатой лапой.
В нос ударила адская волна такой ужасной вони, что я в некотором роде даже обрадовалась, что в данный момент сижу на земле, иначе падать мне пришлось бы очень больно. Резко дёрнувшись в сторону, я под дружный хохот его дружков в последний момент смогла избежать прикосновения к своему лицу.
К сожалению, Франко оказался весьма чувствителен к насмешкам над своей драгоценной персоной. Рассвирепев, он схватился левой рукой за ворот моей одежды и резко рванул меня вверх, в то время как правой замахнулся для удара. Рывок был настолько силён, что ткань ворота, не выдержав, с громким треском разорвалась. Приготовившись почувствовать боль, я зажмурилась, но удара не последовало. Вместо этого мучитель, издав нечленораздельное мычание, резко отпрянул назад. Ничего не понимающая и донельзя удивлённая, я открыла глаза и уставилась в выражающую полнейшее потрясение физиономию бандита, не сводящего безумного взгляда с моей обнажившейся груди.