«Луна, ты бестия из бестий»
Луна, ты бестия из бестий,
Но я такая же, поверь.
Давай грустить над миром вместе,
Ты только слёз сюда не лей.
Одних моих, наверно, хватит,
Что ни погибель, то слеза.
Иной своё безумье хвалит,
А я ругаю за глаза.
Прости, Луна, мой дерзкий облик,
Мне старость тела только в плюс.
Есть Божье око, Божий окрик
Ах, на тебя взглянув, напьюсь.
Лети, Луна, орбиты наши
Круглее всех иных орбит.
Ты много ликом чище, краше,
Но сердце лишь моё болит.
Молчишь, туманишься за тучей,
А что ты можешь мне сказать!
Ты словно морок неминучий
Мне нынче выела глаза.
«Фарфоровое личико луны»
Фарфоровое личико луны
Мелькнуло, словно призрак, и исчезло.
Мрак навалился тенью тишины
И закачался, и поплыл нетрезво,
Плеща то тут, то там обрывки грёз,
Клочки тумана, сполохи ночные
А светляки метались меж берёз,
Где сны в ветвях таились кружевные
9. Под знаком любви и ненависти
«Время полог беспамятства ткёт неустанно»
Время полог беспамятства ткёт неустанно,
Дождь смывает следы, ветер гасит сердца
Что-то жить мне становится горько и странно,
Только знаю, что надо дойти до конца.
В этом мире безверия, тьмы и обмана,
Где диктует законы нечистая плоть,
С неба больше не сыплет блаженную манну
На сошедших с ума постаревший Господь.
Никому не достанется дым фимиама
После стольких падений и стольких измен.
На земле завершается долгая драма,
В ней повержены будут тринадцать колен.
Тень минувших столетий сольётся с бесславьем,
Перепутав и дней, и годов череду.
Словно точку над «и» над безумьем поставив,
Выйдет чёрное солнце в кромешном аду.
Значит, ада и я удостоюсь меж теми,
Кто не смог даже память сберечь от огня.
Канет в лету навеки безвестное племя
Человечья бесстыжая злая родня.
Сострадания чуждый, спиралью вселенной
Перекрутится звёздный блистающий жгут,
И над грешной Землей вновь монетой разменной
Лунный призрак покатится в звоне минут.
Романс с туманом
Объял туман лощины и поляны,
Молочной мглой наполнил окоём
Полынной нотой в сладости духмяной
Ты прозвучал в сознании моём.
Что это было, правда или небыль,
Я до сих пор не в силах распознать,
Но потемнело над горами небо,
И ливень чувств моих струится вспять.
Есть только шаг от страсти к обожанью
И от любви до ненависти шаг.
Не много стоят все твои признанья,
Коль сам в себе не властен ты никак.
То равнодушно ты смотрел, то жадно
Пытался губ моих найти ответ
Теперь же мне неловко и досадно
За свой безумный мимолётный бред.
Каприз души, иль просто наважденье?
Твой образ стёрся, словно не бывал
И лишь остались смутные сомненья,
Мне Бог иль чёрт любовь твою послал
Романс с чужбиной
Преисподняя чувства тебе не знакома,
Ты за мной не последовал в эту юдоль.
Сердце гложет печаль, душу точит истома,
Захлестнули сознание горечь и боль.
Что случилось со мной на далёкой чужбине?
Не хотела бы знать я такой новизны.
Буря тяжких сомнений бушует отныне
Так навязчиво-вязко в кругу тишины.
Запрокинется небо горячею синью
Над моей неуёмной седой головой
Всё мне чудится поле и тропка с полынью,
По которой я снова шагаю домой.
Здесь красиво и мирно, всё дышит покоем,
Ни морозов, ни жалящих щёки ветров,
Но сердца холодны. Мысли кружатся роем,
И грядущего вновь непрогляден покров.
Где-то там, над просторами нищих проплешин,
Над лесами дремучими, еле дыша,
Кружит птицей тяжёлой, чей лик безутешен,
Прогневившая Господа-Бога душа.
И кричит она голосом боли и гнева,
Что любовь её там и покой её там,
Где тягучего слышатся ноты распева,
Где и горе и радость навек пополам.
Только эхо ответствует скорбному крику.
Может, сплю, наяву не изведав ни мук,
Ни любви этой каторжной, боли великой
Вот проснусь, и не станет на свете разлук.
Снова что-то не ладится, как несмыканье.
И в горячечном шёпоте прожитых лет
Я никак не расслышу былые признанья.
Мне чужая сторонка затмила весь свет.