Нет таких грехов, которые начинались бы с греха. Когда мужья и жены бросают друг друга, мы сразу готовы побить их камнями, объявить анафему. Но если попробовать отыскать ответ на вопрос «почему?», можно увидеть, что в какой-то момент все они испытали боль, все страдали и были преданы.
Один мужчина рассказывал мне:
Я был женат пятнадцать лет, и при этом у меня как будто не было жены! Она не обращала на меня внимания, никогда не любила, не ценила, не поддерживала. И я терпел, не уходил. А когда наконец ушел, нашел себе настоящую жену!
Вот почему я не могу строить с человеком разговор таким образом:
Что ты сделал?
Изменил жене.
Все, три года без Причастия! А ты что сделал?
Украл.
Твое место в аду!
Говорить так очень легко, но эти слова никогда по-настоящему не коснутся человеческой души. А если понять, почему человек совершает ту или иную ошибку, то тем самым ты уподобишься Христу, Который знал причину каждого греха и потому любил всех. Потому и прощал, и исправлял людей их же делами.
Человек не почувствует себя безнаказанным, если сказать ему: «Бог любит тебя!» Каким же испорченным и самоуверенным надо быть, чтобы ответить: «Ну, раз так, я буду грешить еще больше». А некоторые считают, что если сказать грешнику: «Смотри, попадешь в ад!» он исправится. Но эти слова просто угроза, запугивание. Они не приводят к любви
Вряд ли найдутся люди, которые никогда не чувствовали себя виноватыми в собственной семье. Я, например, постоянно испытывал это чувство, когда мои родители ругались. И, став священником, часто слышу от молодых людей, пришедших ко мне на исповедь: «Мои родители ссорятся! Это я виноват, потому что плохо учусь». Или: «Мои родители развелись, и мне очень плохо. Если бы я был лучше, они бы не расстались!» Дети вообще склонны брать на себя ответственность за то, что от них не зависит, за поступки собственных родителей. Почему это происходит? Они иногда отвечают на этот вопрос так: «Потому что родители сами мне это сказали. Когда я делал что-то не то, они говорили мне, что я плохой».
Ну, после того как ребенок в десятый раз услышит, что он негодник, он конечно же начинает в это верить. И в то, что он во всем виноват. Это я говорю еще о довольно легких случаях. А когда мать называет своего ребенка ослом, бездельником, подонком, да еще и бьет его? Здесь ребенок окончательно убеждается в том, что он настоящее чудовище. Потому что в противном случае, за что его бьют?
Мы выросли с чувством вины. Но оно постоянно нуждается в подпитке, чтобы увеличиваться и развиваться. Одна девушка говорила мне, что без этого чувства ее жизнь не имеет смысла. Ощущая себя полной неудачницей, она должна была постоянно находить новые причины для своих неудач, в которых, как ей казалось, она сама и была виновата.
Когда я работал в школе, то видел, как некоторые дети перед экзаменами просто заболевали. А некоторые подходили ко мне после уроков и говорили:
Отче, прошу тебя, не рассказывай всего моей маме!
Но у меня нет к тебе никаких претензий!
Да, но не мог бы ты и учителя физики попросить ничего ей не говорить, потому что она сказала мне сидеть дома до ее прихода из школы и быть готовым ко всему!
Кулаки, угрозы, наказания, страхи Разве можно таким образом устроить духовную жизнь, сформировать духовного человека?
И потом мы приходим с тем же самым в Церковь!
Один священник с ужасом пересказывал мне слова, услышанные им на исповеди:
Отче, мои грехи так ужасны! Теперь я боюсь смотреть и на Бога, и на священников, и на Церковь, и на Таинства. Я чувствую себя таким виноватым, что не могу приблизиться к ним.
Почему мы культивируем образ такого «бога»? Ведь Бог не такой. Если бы Он был таким, Он Сам бы сказал нам об этом, после чего и мы могли бы рисовать этот образ другим. Но Он никогда нам такого не сообщал. Он говорил: «Иди, и впредь не греши» (Ин. 8:11); «Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много» (Лк. 7:47). То же самое Он сказал и самарянке, которая шла к женскому счастью грешным путем. У святой Фотинии (так теперь мы называем эту евангельскую самарянку) было пять мужей. Но Господь увидел в ней в первую очередь женщину не порочную, а стремящуюся к счастью, которая никак не могла остановить выбор на ком-то одном. Не находя своего единственного, она суетилась, искала, будучи не в состоянии остановиться. Но эта неудовлетворенность, жажда чего-то настоящего и дала ей возможность стать более открытой к словам Христа в отличие от остальных, которых все устраивало и которые ничего не искали.