Закончив трапезу, мы «встали по местам» для выхода в море. Девчонки убрали со стола, Кошка ушла в каюту. Собака села сзади, на баке. Быстро отдали концы, затарахтел мотор.
Чем ближе мы были к открытой воде, тем свежее становился ветер. Те самые колдунчики, на которые показывала Собака, трепыхались теперь, как сумасшедшие.
Будем ставить грот, сказал Александр и начал крутить лебёдку.
«Грот ёбаный в рот», подумал я.
Из вертикальной мачты стал выползать треугольный парус. Когда его верхний конец дошёл до конца мачты, Александр скомандовал сам себе:
Закрепить гик.
Парус сразу же надулся как лифчик пятого размера.
Александр заглушил мотор, и дальше мы шли уже под парусом.
Собака подбежала ко мне и зашипела на ухо:
Пусть стаксель ставит! Отличный ветер!
Да не буду я ему такое говорить, начал я отмазываться. Он подумает, что я больной совсем.
Александр подозвал Валеру и опять поставил его к штурвалу, счастью спортсмена не было предела, а сам юркнул вниз, в свою каюту.
Надо сказать, что ощущения отхода под парусом были самые замечательные. Лодка немного легла на правый борт. К нему же Александр привязал гик. Я осторожно, чтобы не пиздануться за борт, широко расставляя ноги, перебрался на нос и любовался морем. Так прошло довольно много времени. Пора было налить себе ещё немного вина. Я так же осторожно пробрался к кокпиту.
Там, с наветренной стороны, уже сидели Ольга с Юлей и болтали на какие-то женские темы. Собака сидела рядом. Александр возился с какими-то верёвками на баке.
Ветер крепчает, тихонько, чтобы не спалиться перед шкипером, сказала Собака.
Немец вчера что-то говорил про погоду.
Мимо пробежал Александр и опять скрылся в своей каюте.
Этот тип яхт надёжный, успокоила меня Собака.
Шторм будет? Юля услышала, о чём мы говорим.
Говорили про ухудшение погодных условий, ответил я уклончиво.
Не хотелось пугать девчонок раньше времени.
Сильное ухудшение? переспросила Ольга.
Я не разбираюсь в этих тонкостях. Но раз наш шкипер решил выйти в море, значит, уверен, что всё будет хорошо.
Но даже я чувствовал, как крепчал ветер. «Запели» снасти, брызги всё чаще стали долетать до места, где мы сидели. Но яхта под управлением нашего юнги упрямо шла вперёд. Собака понюхала воздух:
Ветер меняет направление.
Я посмотрел на колдунчики, над которыми недавно иронизировал, и мгновенно понял смысл пословицы «мал золотник, да дорог». Если раньше они полоскались под углом в сторону движения яхты, то теперь встали перпендикулярно к борту.
Пора звать шкипера, нужно переставлять паруса, тихо заметила Собака.
Я пошёл к каюте. Постучал. Ответа не было. Я приоткрыл дверь и выругался.
На койке раскинув руки, лицом вниз спал наш шкипер, на полу рядом лежала пустая бутылка «Узо». Ебаный насос! Ну почему мне так везёт на алкашей? Понятно теперь, чего он так гасился от первой рюмки Но проблемы это не снимало. Я прошёл в каюту и попытался его растолкать бесполезно
Высунул голову наружу и позвал Собаку.
Охуеть не встать
Так мы вдвоём стояли в дверях и смотрели на эту картину.
Ну что, посмотрел я на неё. Принимай командование. Капитан низложе́н.
Я поднялся в кокпит.
Девчонки, всё очень хуёво. Наш капитан устал, а точнее напился в стельку. Теперь мы сами по себе. Поэтому жилеты не снимать, сидеть в каюте и пожелать нам удачи.
Видно было, что они не на шутку испугались. Я улыбнулся, чтобы они почувствовали, что всё будет хорошо.
Не бойтесь, эти яхты не тонут. Нам главное, до ближайшего берега дотянуть. Сейчас снимем эту простынь, запустим мотор и тихой сапой дотарахтим до твёрдой поверхности.
Когда они скрылись за дверями, я задраил все задвижки, которые смог идентифицировать.
Ветер уже ебашил порывами. Мы с Собакой окружили Валеру. Он слышал все наши разговоры, и лицевые мускулы его говорили, что такой парень не подведёт.
Назад возвращаться не получится, против ветра мы не сдюжим, начала Собака. Идём вперёд, к тому острову. Убираем грот и заводим мотор, точнее в обратном порядке.
Почему в обратном? переспросил спортсмен. Всё-таки его умение тупить меня радовало.
Потому что сейчас главное быть на ходу.
Собака нажала кнопку пуска, но привычного тарахтения я не услышал.
Блядь сказал я.
Собака лихорадочно крутила какие-то ручки, снова давила на кнопку, но движок не заводился.