Стрелки?! Семичастный поднял брови откуда тыах да, все время забываю, с кем разговариваю.
Угу кивнул я Меня ваши коллеги тоже хотели иголочкой подколотьчтобы языком не трепал лишнего. Ниночке дали иголочку. Вот таких иголочек было бы неплохо иметь побольше. Иинструктора как ими пользоваться. А также противоядия.
Мне иногда тоже хочется тебя иголочкой подколоть! проворчал Семичастный Все не можешь забыть! Говорю же не мы отдавали приказ! Брежнев. А его уже нет. Нуесли все у тебя ходи отсюда! Делай дело. Кстати, как продвигается запись песен?
Минусовки сделали, завтра начнем голос накладывать. Закончим будем Ольгу писать. Хочу и Настю привлечь бэк-вокалисткой.
Кем?! не понял Семичастный.
Бэк-вокалисткой. Ну это если с английского поющий сзади. То есть один певец поет, другой подпевает.
Подпевала, в общем вздохнул Семичастный, и проведя рукой по лицу, глухо, устало сказал Чем я занимаюсь, а? Бэк-вокалистами! Ладноне забудь ты поешь на концерте к Дню Победы. Готовься как следует. Репертуар представишь мне лично я буду одобрять.
Репертуар вы уже слышали в записи пожал я плечами За исключением одногоя не знаю, как вы отреагируете, но мне хотелось бы это исполнить.
Что именно? насторожился Семичастный.
Гимн. Гимн СССР, но не просто гимн, а в рок-обработке. Мы его сейчас записываем, вернее уже записали. Осталось наложить голос.
Что?! Какие слова?! Ты чего? Семичастный смотрел на меня, как будто я сказал что-то непотребное Старый текст?! Со Сталиным?! Категорически нет! Нас не поймут!
Вот! я достал из кармана листок бумаги, сложенный вчетверо Посмотрите. Никаких сталиных, и все в высшей степени патриотично. Сейчас гимн исполняется без слов, а я вам написал слова. У нас он исполнялся по-другому, не было упоминания Ленина и партии. Тут есть. Но вот на обратной стороне уже тот текст, что в гимне в моем времени. Ритм исполнения не такой торжественный, в ритме рока. Молодежи очень понравится, уверен!
Прочитаю! Семичастный взял листок, разгладил, положил в папку иди! И подготовь записи песен я прослушаю, что у вас там получилось.
Он встал и пошел к своему креслу. Я тоже встал, собрал со столика удостоверения, рассовал их по карманам. Все, можно идти.
До свидания, товарищ Председатель!
И тебе не хворать рассеянно откликнулся Семичастный, и больше уже не обращал на меня внимания, погрузившись в чтение бумаг. Я же вышел из кабинета, и уже без сопровождения пошел по знакомому коридору Конторы. Теперь я здесь был «свой», и мне не требовалось пропуска, не требовалось провожатого.
Мимо охранника на посту у выхода, и на улицу, к Железному Феликсу. Проходя мимо него отдал честь: «Салют, Феликс!». Пока истукан стоит Советский Союз тоже будет стоять!
Проходившая мимо интеллигентного вида женщина неодобрительно на меня посмотрела. Небось, из местной оппозиции! Не одобряет! Ну как же отдал честь кровавому Тирану! А для меня Железный Феликс просто символ. Пусть стоит! Гнобить памятники последнее дело. Если, конечно, это не памятник Гитлеру или Муссолини.
Подошел к черной «волге», стоявшей на парковке возле здания, открыл дверцу, уселся на сиденье рядом с водителем:
Поехали на студию.
Все мои водители их теперь было трое, видимо, чтобы выстроить график были удивительно неразговорчивы. Максимум пару тройку слов за поездку кроме «здравствуйте и до свидания». То ли инструкция у них такая не досаждать мне разговорами, то ли сами по себе молчаливые люди, а может и все сразу. КГБ не любит болтунов. Они, понимаешь ли, находка для шпиона!
На студии «дым коромыслом». Богословский выбежал откуда-то из боковой двери встрепанный, и как всегда, сходу завопил:
Давай, давай быстрее! Тебя ждем! Студия простаивает, мне уже всю плешь проели!
Ты вот что, Никитакогда запишем, сделай мне магнитофонную запись. Семичастному доставить пред светлые очи. Он сегодня потребовал, мол, должен сам дать добро. Или не дать.
Вот будет номер, если он еще и зарубит всю нашу работу! усмехнулся Богословский Столько труда, столько хлопот
Не зарубит, гарантирую! отрубил я, Богословский махнул рукой и молча потащил меня к той комнатке, где стоял микрофон и где за стеклянным окошком были видны огромные пульты со множеством фишек, назначения которых я совершенно не представляю. Да и не хочу представлять. Каждый должен делать свое дело.