Да, сударыня, подтвердил он.
И сколько там накопилось ваших пиратских?
Я служил не на пиратском корабле, а на капере.
Правда?
Когда они преступили закон, я счел своим долгом покинуть борт. Помните?
И это весьма похвально. Итак?
В пересчете на российские рубли триста тридцать
Увольте меня от таких мелких деталей. Вот вам триста рублей и двести франков. Что вы так на меня смотрите, Борис?
Пытаюсь понять, как так могло случиться, что Бентли не изъял у вас документы, деньги и оружие. Рублей у него на борту точно не было. И да, я не готов столь сильно одалживаться. Чтобы добраться до России, мне достанет и сотни рублей. Устроюсь на корабль и доберусь на перекладных. Не впервой.
Борис, вы не одалживаетесь. Это ваши деньги из судовой кассы капитана. Просто уже переведенные в удобную валюту.
Из судовой кассы? удивился он.
Этот подлец изъял у нас все. Вплоть до наших «бульдогов». И сложил в один из своих сейфов. Он просто не оставил мне выбора. Я была вынуждена вскрыть сейф, чтобы забрать принадлежащее нам. Ну а после того как это сделала, не могла же я вот так просто остановиться. Опять же украсть у вора это не воровство.
Вы что?! не сдержал он удивления.
Я же вам, кажется, говорила, что у меня была бурная молодость.
Да, вы это говорили.
Запомните, молодой человек, не стоит связываться с тем, кто в годы бесшабашной юности бросается в шпионские игры, как в омут с головой. Вы даже не представляете, сколько во мне разных талантов.
И вы не опасаетесь об этом говорить?
Во-первых, те времена давно канули в небытие. Во-вторых, полагаю, я имею основания в некоторой степени доверять человеку, рисковавшему своей жизнью, спасая мою. Я, конечно, его об этом не просила и прекрасно справилась бы сама. Но какое это имеет значение, кокетливо поправив волосы, нарочито томно вздохнув, закончила она.
Чудны дела твои, Господи, покачал головой Борис. Но в любом случае здесь больше, чем я успел заработать на капере.
Считайте это премией от меня.
Как скажете, сударыня. Если позволите, делая шаг назад и обозначая намерение покинуть номер, произнес он.
Борис, оставьте у нас свои револьверы. Так будет спокойней. Ведь у вас нет документов. И еще пара моментов. Первое: если вас попытается допрашивать полиция, отвечайте, что ваша госпожа запретила отвечать на вопросы, пока мы не посетим консула. Второе: немедленно навестите магазин готовой одежды. И только потом размещайтесь в своем номере.
А как же вы? Вам не понадобится моя помощь?
О-о, молодой человек, уверяю вас, с деньгами в кармане и в условиях цивилизации две юные особы не пропадут. Нам не придется даже покидать свой номер, дабы не распугать прохожих. И да. Утром вы должны быть готовы, опрятны и выглажены. Ибо мы отправимся в консульство.
Разумеется.
Хм. А вот Катя не произнесла ни слова. Мало того, она ушла во вторую комнату и не показывалась оттуда. Что не могло его не огорчать. Размолвка, начавшаяся с его глупости, похоже, только росла и ширилась.
Борис! когда он уже был в дверях, окликнула его Москаленко.
Да, сударыня.
Французы и англичане, конечно, славятся тем, что хватают по кабакам в команду кого ни попадя. Но каперы этим все же не страдают. Тем более не очень-то привечают тех, кого только что взяли на абордаж. Только если он привлечет к себе особое внимание. Ну и как минимум пятеро из пятнадцати сомалийцев были убиты в голову.
Все верно, Елизавета Петровна, я был на «Розе» наводчиком.
Вы специально целили в борт?
Не хотел, чтобы кто-либо пострадал. Капитан «Вивьен» понял меня правильно.
Вы очень странный молодой человек.
Кто бы говорил, сударыня.
Ну, я не столь уж и молода, игриво вздохнула она.
А по виду не скажешь.
Что такое? Вы дерзите? делано подбоченилась Москаленко.
Ну что вы. Как я могу.
Идите. И помните. Утром.
Я непременно буду готов, Елизавета Петровна.
Портье изъяснялся на английском с горем пополам. Борис так же не был полиглотом. Но они все же друг друга поняли. Он объяснил, где молодой моряк может найти искомое, и тот поспешил воспользоваться этими сведениями. Елизавета Петровна была совершенно права. Стоит как можно быстрее пополнить свой гардероб.
Форма моряка во многом интернациональна, так что в ее ношении нет ничего необычного. Но расхаживать по городу в робе, конечно, неправильно. Пока шел к магазину, поймал на себе множество любопытных взглядов. Где-то даже пожалел, что не воспользовался услугами извозчика, благо деньги были, а эта братия всегда трется у гостиниц. Но как-то не привык к подобному транспорту. Пришлось сделать вид, что ему плевать на излишнее внимание.