Там нас ждала женщина. Увидев ее, я была немало удивлена: до этого я воспринимала бану сафр только как наших врагов и ожидала обнаружить здесь нечто вроде военного лагеря. Но это, конечно, было просто нелепо, ведь бану сафр такое же племя, как и прочие, с женщинами, детьми и всеми остальными элементами обычной жизни. Не будь я полностью сосредоточена на том, чтоб удержаться на ногах, заметила бы все это и раньше, но Во время езды я старалась держать ступни прижатыми к верблюжьим бокам, чтоб солнце не сожгло пяток, однако верхней части ступней уберечь не удалось, да и земля в стойбище была сплошь усеяна острыми камнями.
Женщина увела меня за занавеску и принялась осматривать, а кто-то еще, по всей видимости, занялся Томом.
Меня зовут Изабелла, негромко сказала я, пока она хлопотала вокруг. Как вас зовут?
Ответа не последовало. Тогда я попробовала снова, вот только напряженность обстановки отнюдь не улучшила моего ахиатского:
Пожалуйста, вода. Мои ноги болеть. Холод хорошо.
Но, судя по всему, осматривали меня не с тем, чтоб облегчить мои страдания: никакой помощи я не дождалась.
По завершении осмотра меня отволокли обратно в основную часть шатра. Там ждал какой-то человек. Вскоре ко мне присоединился Том, коего бросили рядом со мной на колени. Про себя я решила, что перед нами местный шейх: одет он был лучше остальных и держался так, будто привык повелевать.
Вы говорите по-ахиатски? спросил он.
Том кивнул. Измученный, он едва мог удержаться на коленях.
Немного, ответила я.
Вы соджана, объявил шейх. Вам это понятно?
Пленники? переспросила я по-ширландски, что, естественно, никакой пользы не принесло.
Припомнив слова, коими мы пользовались в отношении драконов, я перешла на ахиатский:
В неволе?
Шейх кивнул.
Прошу вас, заговорила я прежде, чем он успел продолжить, скажите, что вы хотите? От нас или от остальных. Деньги? Верблюды?
Как будет по-ахиатски «выкуп», я не знала, да к тому же никак не могла составить нужную фразу и объяснить, что буду рада вступить в переговоры.
Но шейх только покачал головой.
За вами приедут другие. До тех пор останетесь здесь.
Другие? Вряд ли под оными имелись в виду аритаты. Некая неизвестная мне сторона? Но бану сафр мятежное племя, не подчиняющееся городскому шейху Однако речь вполне могла идти о каком-нибудь более влиятельном шейхе, правящим другим кланом бану сафр. А может, я ошибалась, и передо мной был вовсе не шейх. Настоящий шейх мог, например, отсутствовать, возглавляя скотокрадов, угнавших у аритатов верблюдов, а этот дожидаться его возвращения.
Если мы
Тут я запнулась, в мыслях кляня свою неспособность к языкам. Я собиралась спросить, принято ли среди кочевников нечто наподобие белого флага, какого-либо знака мирных переговоров, под коим нам могут позволить снестись с друзьями и попросить их не совершать ничего неразумного, но не знала как. И даже не была до конца уверена, что хочу об этом просить: как бы я ни опасалась возможных последствий, предпринятая друзьями контратака могла оказаться лучшим шансом для бегства. Как знать, что случится после того, как нас передадут этой неведомой третьей стороне?
Шейх не стал дожидаться, когда я разберусь, что же хочу сказать, и уж тем более как это сказать. Он молча покинул шатер, оставив нас наедине с нашими охранниками.
Глава десятая
Похититель, Брат и Жена Странности в стойбище Первая попытка Снова сквозняк Новое путешествие, на сей раз не настолько кошмарное Отъезд Сухайла
Об отношениях наших пленителей несложно было догадаться. Судя по внешнему сходству мужчин и поведению женщины, я предположила, что двое мужчин, обитавших в шатре, братья, а женщина жена одного из них. Тот, что был ее мужем, участвовал в нашем похищении, а его брат нет. Имен их я так точно и не узнала. По-моему, наш похититель мог зваться Муассиром, но при нас они держались молчаливо и друг к другу обращались крайне редко. В мыслях я называла их просто Похитителем, Братом и Женой.
Мы с Томом были привязаны к центральным опорам шатра прочными кожаными веревками, коих не могли бы так просто разорвать или развязать. Некоторую свободу передвижения они оставляли, но небольшую. Впрочем, мы в любом случае никуда уходить не спешили. Том почти все время лежал ничком на застеленной тряпьем земле, по мере возможности оберегая обожженную кожу, но, несмотря на все его старания, часть волдырей полопалась. Всякий раз, как мне давали воды, я оставляла часть, чтобы промыть его ожоги в надежде избежать заражения. По шатру мне приходилось ползать на четвереньках, подняв ступни в воздух, дабы ни обо что не оцарапаться. Но и это было возможно только в то недолгое время, когда мы с Томом оставались наедине: в ахиатском обществе показанная кому-либо пятка считается ужасным оскорблением, и в первый раз, едва подняв подошвы ног, дабы не повредить их, я тут же навлекла на себя карающий удар Брата. Это едва не привело к катастрофе. Том, бросившийся мне на помощь, тоже получил удар, а я рухнула наземь, бормоча извинения на смеси ахиатского с ширландским, и урок сей запомнила крепко.