Мам. Я сделал глубокий вдох, постаравшись максимально успокоиться. Мне же нужно добиться совершенно определенных вещей, а вовсе не переорать родную мамочку. И демонстрировать свою независимость мне тоже совсем не нужно, не правда ли? Значит значит, надо думать, что говорить, а не просто переть, как бык, загоняя себя в ловушку прямой конфронтации. Вот не требуется мне этого от слова совсем
Ма-ам, мамочка. Я подскочил к ней и крепко обнял за талию. Мам, я тебя тоже люблю и понимаю, как ты за меня волнуешься. Но и ты пойми я мальчик, мальчишки время от времени дерутся. Я же не каждый день прихожу с синяками, ведь правда? Но сегодня так получилось. Случайно. Потому что я шел и ворон ловил Ну, честно-честно! Ну, прости меня. Я прижался к маме всем телом. Она озадаченно замолчала и слегка растерянно обняла меня. Ну а я продолжил: Мам, все, чем я занимаюсь, для меня очень важно. И совершенно точно очень сильно поможет мне в будущем. Сама вспомни, как у вас в институте относились к спортсменам? Ведь явно же не как к обычным студентам? Так что если я смогу получить спортивный разряд, то мне точно будет легче поступить в институт, ведь так? «Художка» и «музыкалка» тоже важны! И мне там интересно! Я хочу
Короче, я чуть не спалился. Нет, аргументы у меня были вполне себе весомыми, и мама в конце концов их приняла. Но поздно вечером, когда мои «раны» снова были обработаны перекисью водорода и еще чем-то весьма вонючим, после чего я был отправлен в кровать, мама с папой, дождавшись, когда я задышу, как уснувший, начали вполголоса обсуждать мои сегодняшние приключения. И вот тогда мама заявила:
Знаешь, я его уже немножко боюсь. Ему всего восемь, а он уже рассуждает, как взрослый! Как ему вообще в голову могло прийти, что спорт может пригодиться в институте? А эти его идеи насчет «музыкалки» и художественной школы? Ему восемь лет! Откуда он вообще хоть что-то знает об армии, кроме всяких там пых-пых и тых-дых?..
Бли-ин! Вот сколько раз говорил себе следить за своим языком и все равно регулярно так косячу, что, будь я шпионом, уже давно повязали бы
Но, слава богу, в природе все взаимосвязано. И, если специально не косячить, каждая потеря непременно будет скомпенсирована каким-нибудь приобретением. Так что следующее утро принесло мне шикарную компенсацию за все мои страдания. Потому что утром на нашей «тренировочной полянке» появилось двое новых спортсменов. Это были Аленка и ее брат. И появились они аккурат в тот момент, когда я изо всех сил отбивался от расспросов по поводу того, откуда на моей морде появились такие знатные «украшения». Отбивался же я потому, что, узнай все детдомовские пацаны, они могли бы решить в отместку за меня «проучить» Жорика. Причем для него это вполне могло окончиться серьезными травмами, а то и чем-то похуже типа переломов. Уж больно пацаны возбудились Что почти автоматически означало бы для них множество проблем от постановки на учет в детской комнате милиции и до чего-нибудь еще более серьезного. Типа суда и отправки в детскую колонию. Ну если полученные Жориком травмы оказались бы достаточно серьезны. Но даже если и нет, внимание бы мы к себе привлекли точно. А на хрен мне это надо?
Аленка с братом вывернулись из-за кустов как раз, когда детдомовские, обступив меня, возмущенно требовали, чтобы я сказал им, «кто на брата наехал». Так что момент, когда на полянке появились новые люди, все пропустили. И галдеж прекратился, только когда Аленкин брат небрежно произнес:
А у вас тут ниче так
Детдомовские тут же замолчали и, мгновенно разорвав круг, рассыпались по сторонам, сформировав по сторонам от меня нечто вроде македонской фаланги. После чего Бурбаш настороженно спросил:
А ты кто такой?
Я? Аленкин брат усмехнулся и кивнул в ее сторону. Ее брат. Проводил ее до вашей поляны. Кстати, вы так галдели, что найти ее оказалось очень просто Ей приспичило теперь тоже по утрам с вами заниматься. Он повернулся ко мне и ехидно прищурился: Ну что, тренер, возьмешь?
Пацаны переглянулись и уставились на меня. Я же расплылся в улыбке и радостно закивал головой:
Конечно!
Глава 9
Ну что, готов?
Я на мгновение смежил веки, настраиваясь, а потом открыл глаза и решительно кивнул:
Да!
Сидевшая напротив меня Аленка резким движением откинула платок в сторону и громко произнесла:
И-раз! после чего снова накрыла платком лежащие передо мной предметы. Я схватил ручку и принялся торопливо рисовать. Так ручка шариковая, синяя, с колпачком, ластик двуцветный, заколка женская, две большие скрепки, зубная щетка, а вот здесь надувной шарик, ненадутый, а тут расческа, а еще кусочек сахара и спички две нет три, а здесь блин! Здесь еще что-то было Я напряг память и с сомнением пририсовал сбоку монетку в две копейки. Она не она? Ладно, все больше не помню! Итак, сколько у меня получилось девять, если считать по видам предметов, или двенадцать, если по штукам Неплохо. Ну, если я не ошибся. Открывай!