Профессиональная востребованность могла бы стать мне прекрасной поддержкой, я бы перестала считать себя странной и поняла, что мои чувства и желания имеют право на существование. В том числе и горькие сожаления имеют такое право. Но на тот момент путь к свету был в совершенно другом направлении. Нужно было признать невозможность радикальных изменений и определить посильные действия. Не зная об этом, я при любой минимальной возможности судорожно ввязывалась в различное обучение. В этом не было бы ничего плохого, если бы не завышенные ожидания и отсутствие достаточного количества сил и времени. Последовательно расти в какой-то сфере у меня, естественно, не получалось, а перерасход сил влек за собой усталость.
В случаях, когда человек упорно не принимает ситуацию, а настойчивые попытки справиться с ней не работают, вызывая страдание, полезно упомянуть «теорию парадоксальных изменений» Арнольда Бейссера. Ее можно сформулировать так: изменения начинаются тогда, когда человек соглашается быть самим собой. Или иначе: парадоксальное изменение происходит, когда человек становится тем, кем он на самом деле является, а не во время попыток стать другим.
В формулировке концепции Бейссер опирался на работы основателя гештальт-подхода Фридриха (Фрица) Перлза. В гуманистической психотерапии это самая распространенная модель изменений. Если человек хочет, но не может измениться, то, скорее всего, он воздействует на процессы, исходя из своих представлений о мире и себе. Однако если он признает, что он такой, какой есть, и остается в этом моменте «похоже, я не могу быть энергичным (любящим, счастливым, успешным, удачливым, удовлетворенным ситуацией)», то постепенно появляется опора на те качества личности, которые имеются. И когда человек принимает себя таким (злящимся, несчастным, неудачливым, отличающимся от других), то есть признает факт, что он не может измениться, он меняется.
Как это происходит? Когда кто-то соглашается с истинным положением дел (разнонаправленные импульсы желаний, «неправильные» чувства и т. п.), прекращается самокритика, уходит напряжение от несоответствия своим ожиданиям, останавливается большая утечка энергии, возвращается состояние устойчивости. В попытках приблизиться к желанному «образу себя» или определенному результату можно затрачивать колоссальное количество усилий и не видеть ничего хорошего вне определенных достижений. «Прощение» себя за то, что сделать не получается, освобождает силы и дает возможность пересмотреть реальность на предмет того, что доступно и достижимо.
До этого момента слишком велика иллюзия, что все-таки возможно каким-то образом переделать себя, преодолеть обстоятельства. Но признанная правда о себе позволит ставить реальные цели, а освобожденная энергия двигаться по пути их достижения. Что в результате создает предпосылки к настоящим зримым переменам. Признание невозможности изменений парадоксально запускает их.
20. Объединяющие переживания
Через некоторое время, несмотря на мои мрачные прогнозы, снова произошло чудо, и даже не одно. Во время очередной госпитализации (их стало меньше, но все же они случались регулярно) анализ крови показал отсутствие ингибиторов к восьмому фактору. Довольно длительная терапия нужными препаратами сыграла свою роль. Это означало, что ребенка можно было лечить доступными средствами, без обивания порогов медицинских чиновников в надежде выцыганить неизвестный заранее препарат уж какой дадут. И дадут ли.
Вторым поворотным моментом истории стало предоставление возможности всем инвалидам получать фактор для домашнего лечения. Если раньше мы получали лекарства на руки в порядке исключения, по причине тяжелого осложнения болезни, то теперь впервые имели право делать это наряду со всеми остальными больными, раз в месяц. В обеих столицах постоянная практика профилактики значительно облегчала жизнь семей с гемофилией. Наконец перемены начались и на периферии.
Я неспроста написала «семей с гемофилией». Болезнь оказывает влияние на всю семейную систему. И это не только психологические и уходовые сложности, уменьшение возможности и вариантов досуга, непростое положение с планированием семьи. Например, я была вынуждена уволиться и могла осилить время от времени только небольшую подработку. Моему мужу из-за того, что он проводил в больницах значительное время, отказали в участии в нескольких проектах. Бюджет семьи сильно просел, денег одно время с трудом хватало даже на еду. Мы долго не могли покупать себе одежду, кроме как в секонд-хендах, и уж тем более путешествовать.