Именно такая, какой следовало ожидать. Если я помню верно, на ней значилось: «Зернышки А, Б и В». То есть им послано предупреждение. Затем следуют записи, что А и Б убыли, то есть покинули страну, и, наконец, что В навещен с, боюсь, зловещим исходом для В. Ну, думается, доктор, мы пролили некоторый свет в эти потемки, и, по моему мнению, единственный шанс для молодого Оупеншо тем временем поступить так, как я ему сказал. Сегодня вечером больше нечего обсуждать или предпринять, а потому передайте мне скрипку, и попытаемся на полчаса забыть удручающую погоду и еще более удручающие деяния членов рода человеческого, к которому принадлежим и мы.
К утру развиднелось, и солнце сияло за дымным пологом, висящим над великой столицей. Когда я спустился, Шерлок Холмс уже завтракал.
Простите, что не стал вас дожидаться, сказал он. Предвижу, мне предстоит нелегкий день в связи с делом молодого Оупеншо.
Какие шаги вы предпримете? спросил я.
Это зависит от результатов моих начальных розысков. Возможно, мне все-таки придется поехать в Хоршем.
Вы не отправитесь туда сразу?
Нет, я начну с Сити. Позвоните, и горничная принесет вам кофе.
В ожидании я взял со стола неразвернутую газету и начал ее проглядывать. Глаза мои приковал заголовок, от которого мое сердце похолодело.
Холмс! вскричал я. Вы опоздали!
А! сказал он, ставя чашку на блюдце. Как я и опасался. Каким образом это было устроено? Тон его был спокоен, но я видел, как глубоко он потрясен.
Я увидел фамилию Оупеншо и заголовок «Трагедия вблизи моста Ватерлоо». А вот заметка: «Вчера вечером между девятью и десятью вечера констебль Кук из восьмого участка, дежуривший вблизи моста Ватерлоо, услышал крик о помощи и всплеск воды. Однако ночь выдалась на редкость бурная и темная, так что, несмотря на содействие нескольких прохожих, предпринять спасение оказалось невозможным. Тревога все же была поднята, и благодаря помощи речной полиции тело утопленника было найдено. Им оказался молодой джентльмен, которого, как следует из адреса на конверте в его кармане, звали Джон Оупеншо, и он проживал вблизи Хоршема. Предполагается, что он, вероятно, торопился успеть на последний поезд с вокзала Ватерлоо и в спешке, да еще в непроглядной тьме, сбился с пути и сорвался с края одной из небольших пристаней для речных катеров. На теле не обнаружено никаких следов насилия, и нет сомнений, что покойный стал жертвой несчастного случая, который должен бы привлечь внимание городских властей к состоянию речных пристаней».
Несколько минут мы сидели в молчании. Никогда еще я не видел Холмса таким угнетенным и расстроенным.
Моя гордость ранена, Ватсон, сказал он наконец. Без сомнения, чувство мелочное, но моя гордость ранена. Теперь это стало моим личным делом. И если Бог даст мне здоровья, я изловлю эту шайку. Он обратился ко мне за помощью, а я отправил его на смерть!.. Холмс вскочил на ноги и в неописуемом волнении начал расхаживать по комнате. Его бледные щеки покраснели, длинные худые пальцы сплетались и расплетались.
До чего же хитрые негодяи! воскликнул он наконец. Как они сумели сманить его вниз? Набережная ведь не на пути к вокзалу. На мосту даже и в такую ночь должно было быть настолько людно, что там они осуществить задуманное не могли. Ну, Ватсон, поглядим, за кем останется победа. А теперь я пойду.
В полицию?
Нет. Я сам стану полицией. Когда я сплету мою паутину, полиция сможет забрать мух, но не раньше.
Весь день я занимался своими пациентами, и был уже вечер, когда я вернулся на Бейкер-стрит. Шерлок Холмс еще не возвратился. Было уже почти десять, когда он вошел, бледный, измученный. Подошел к буфету, отломил кусок булки и с жадностью съел, запив большим глотком воды.
Вы сильно проголодались, заметил я.
Умираю с голоду. Как-то вылетело из головы, и после завтрака у меня крошки во рту не было.
Ни крошки?
Ни единой. У меня не было времени думать о еде.
И вы преуспели?
Вполне.
У вас есть зацепка?
Они у меня в кулаке. Молодому Оупеншо недолго оставаться неотмщенным. Знаете, Ватсон, давайте отправим им их собственное дьявольское предупреждение. Отличная мысль!
Какая же?
Он взял с буфета апельсин и, разорвав его на куски, выдавил на стол зернышки. Взял пять и засунул в конверт. На внутренней стороне клапана написал «Ш.Х. за Дж. О.», затем заклеил конверт и написал адрес: «Капитану Джеймсу Колхауну. Барк «Одинокая Звезда», Саванна, Джорджия».