Быть убитым, Ватсон.
Нет-нет! Вы шутите, Холмс!
Даже мое ущербное чувство юмора способно сотворить шутку получше. Но пока мы можем провести время поприятнее, верно? Алкоголь допускается? Сигары и сифон на прежних местах. Позвольте мне снова увидеть вас в привычном кресле. Надеюсь, вы не начали питать презрение к моей трубке и непотребному табаку? В эти дни ему приходится служить заменой пищи.
Но почему вы не едите?
Потому что голодание обостряет способности. И ведь как врач, мой дорогой Ватсон, вы должны признать, что пищеварение требует доли крови, отнимая ее у мозга. А я целиком мозг, Ватсон. Все прочее всего лишь придаток. Посему я должен оберегать мозг.
Но эта опасность, Холмс?
А, да. На случай, если это произойдет, пожалуй, будет неплохо, если вы обремените свою память именем и адресом убийцы. Вы сможете передать их Скотленд-Ярду с моей любовью и прощальным благословением. Сильвиус вот его имя. Граф Негретто Сильвиус. Запишите его, дорогой мой, запишите! Сто тридцать шесть, Мунслайд-Гарденс, С.З. Записали?
Честное лицо Ватсона исказила тревога. Слишком хорошо он знал, какому огромному риску подвергает себя Холмс, и не сомневался, что он скорее преуменьшает его, чем преувеличивает. Ватсон всегда был человеком действия и сейчас приготовился сделать все, что мог.
Рассчитывайте на меня, Холмс. В ближайшие два дня я совершенно свободен.
Ваша мораль по-прежнему оставляет желать лучшего, Ватсон. Теперь вы добавили к своим порокам сочинение небылиц. Вы ведь являете все признаки предельно занятого врача, чьи услуги требуются ежеминутно.
Ничего сколько-нибудь важного. Но не могли бы вы устроить арест этого субъекта?
Да, Ватсон, мог бы. Оттого-то он и встревожен до такой степени.
Так почему же вы медлите?
Потому что не знаю, где находится брильянт.
А! Билли же сказал мне пропавший королевский брильянт?
Да, великий желтый камень Мазарини. Я забросил свою сеть и поймал рыбешек. Но камня у меня нет. Что нам толку от них? Мы можем сделать мир чище, избавив его от них. Но это не моя задача. Мне надо вернуть камень.
И этот граф Сильвиус одна из ваших рыбешек?
Да. Только он акула. У него есть зубы. Второй Сэм Мертон, боксер. Неплохой человечек, Сэм. Но граф его использовал. Сэм не акула. Он на редкость большой, глупый, бычеголовый пескарь. Но он все равно барахтается в моей сети.
А где сейчас граф Сильвиус?
Все утро я провел у самого его локтя. Вы ведь видели меня почтенной старой дамой, Ватсон? Никогда еще я не был столь убедителен. Он даже один раз поднял мой зонтик, сказав: «С вашего разрешения, мадам». Он ведь наполовину итальянец, с южным изяществом манер, когда в настроении. А в другом настроении воплощенный дьявол. Жизнь, Ватсон, полна таких маленьких причуд.
Это ведь могло обернуться трагедией.
Ну, возможно, и могло. Я следовал за ним до мастерской старого Штраубензее в Минориз. Штраубензее сделал духовое ружье, прелестную вещицу, насколько я понимаю, и в данную минуту, сдается мне, оно находится в окне напротив. Вы видели чучело? Ну, конечно, Билли его вам показал. Ну, так в любую секунду оно может получить пулю в свою красивую голову. А, Билли! В чем дело?
Паренек появился в комнате с визитной карточкой на подносе. Холмс взглянул на нее, подняв брови, и улыбнулся.
Собственной персоной. Этого я практически не ожидал. Все насмарку, Ватсон. Ну и нервы же! Возможно, вы слышали о его репутации охотника на крупную дичь. Безусловно, его репутация меткого стрелка приобретет дополнительный блеск, если в свой ягдташ он уложит и меня. Вот доказательство, как остро он ощущает близость моего носка от его пятки.
Пошлите за полицией.
Не исключено. Но пока еще нет. Не выгляните ли вы в окно, только очень осторожно, и не посмотрите, не болтается ли кто-нибудь на улице?
Ватсон осторожно выглянул из-за края занавески.
Да, дюжий детина маячит почти около двери.
Без сомнения, Сэм Мертон, верный, но довольно-таки глупый Сэм. А где джентльмен, Билли?
В приемной, сэр.
Проводи его наверх, когда я позвоню.
Да, сэр.
Даже если меня в комнате не будет.
Да, сэр.
Ватсон подождал, пока дверь не закрылась, а затем с ужасом обратился к своему другу:
Послушайте, Холмс, так нельзя. Он ведь в отчаянном положении, человек, ни перед чем не останавливающийся. Возможно, он пришел убить вас.