Молчание для преследуемых — единственный способ одолеть противника: оно отбивает лихие атаки завистников, варварские налеты врагов; оно дает полную, всесокрушающую победу. Что может быть совершеннее молчания? Оно абсолютно; не является ли оно одним из способов приобщиться к бесконечности? Сильвия украдкой наблюдала за Пьереттой. Лицо у девочки зарделось, но неровным румянцем: яркие, зловещие пятна выступили у нее на скулах. При виде этих болезненных симптомов всякая мать немедленно переменила бы свое обращение; она посадила бы девочку к себе на колени, расспросила бы ее; она давно бы с восхищением подметила тысячу признаков полнейшей невинности Пьеретты; она догадалась бы о ее болезни и поняла бы, что соки и кровь человеческого тела, отклонившиеся от правильного пути, сперва расстраивают пищеварение, а потом вредят легким. Этот зловещий румянец сказал бы ей о смертельной опасности, которая угрожала Пьеретте. Но чуждая семейных привязанностей, ничего не зная ни об уходе за маленькими детьми, ни о бережном отношении к отроческому возрасту, старая дева лишена была всякой снисходительности и отзывчивости, ибо они вырабатываются лишь в результате супружеской и семейной жизни. От пережитых страданий ее сердце не только не смягчилось, но совсем зачерствело.
«Она покраснела — значит, виновата!» — решила Сильвия. Молчание Пьеретты было истолковано в самую дурную сторону.
— Пьеретта, — сказала она, — нам надо поговорить, прежде чем кузен ваш спустится вниз. Пойдемте же, — прибавила она более мягким тоном. — Закройте дверь на улицу. Если кто-нибудь придет, то позвонит, и мы услышим.
Несмотря на поднимавшийся над рекою сырой туман, Сильвия повела Пьеретту по посыпанной песком дорожке, извивавшейся между лужайками, к террасе из туфа — живописной маленькой набережной, украшенной ирисами и водяными растениями. Старая кузина изменила свою тактику: она решила попробовать взять Пьеретту лаской. Гиена притворилась кошечкой.
— Пьеретта, — сказала она, — вы уже не ребенок, вам скоро пойдет пятнадцатый год, и нет ничего удивительного, если у вас появится возлюбленный.
— Но, кузина, — сказала Пьеретта, глядя с ангельской кротостью на Сильвию, постаравшуюся придать своему злому, холодному лицу ласковое выражение, словно она стояла за прилавком, — что значит «возлюбленный»?
Сильвия не умела точно и в благопристойной форме разъяснить своей воспитаннице, что такое «возлюбленный». Не оценив очаровательной наивности этого вопроса, она заподозрила в нем притворство.
— Возлюбленный, Пьеретта, это человек, который любит нас и хочет на нас жениться.
— А-а! — сказала Пьеретта. — Когда у нас в Бретани бывает сговор, мы называем молодого человека нареченным!
— Ну так вот! Поймите, что если вы признаетесь в своих чувствах к какому-либо мужчине, в этом не будет ничего дурного, дитя мое. Дурно делать из этого тайну. Не приглянулись ли вы какому-нибудь из тех мужчин, что здесь бывают?
— Не думаю.
— А вам тоже никто из них не нравится?
— Никто.
— Это правда?
— Правда.
— Поглядите на меня, Пьеретта.
Пьеретта посмотрела на двоюродную сестру.
— Но какой-то мужчина окликнул вас с площади нынче утром?
Пьеретта опустила глаза. — Вы подошли к окну, открыли его и что-то сказали!
— Нет, кузина, я просто хотела посмотреть, какая погода. На площади я заметила какого-то крестьянина.