В руках моих кирка,
На теле больная одежда.
Крепко кирку сжав в руках,
Я меж сотен других работяг
Пробиваю ущелье в толстенных горах.
Но раньше всё было совсем не так.
Сорок первый. Я парень младой.
В руках держу автомат.
Мой фюрер стоит предо мной,
А я лишь покорный солдат.
Стоит на помосте он смирно.
С гордо поднятою головой.
Громкие речи его ювелирны.
Он уверенно правит всею толпой.
Он не похож на глупца,
И не запятнан мундир.
«Мы будем с тобой до конца;
Ты наш благой командир!»
Все собрались на вокзале.
Со мной мать и жена.
Командиры на поезд указали.
Всё. Вот и настало время, пора!
Крепко родных обнимаю,
Небрежно бросаюсь в вагон.
Живым вернуться смогу ли? Не знаю
Кажется мне, что это лишь сон.
Кричу: «мама, не плачьте,
Вернуться живым обещаю!
Вы слёзы подальше припрячьте!»
И в серой толпе исчезаю.
Великий блицкриг свершился.
Словно зарытый во мгле
Я вышел из тьмы и в свет устремился.
И вот я на русской земле.
Я много успел повидать городов,
Пропитанных кровью людской:
Моих друзей и заклятых врагов.
Каждый из них был мне как родной.
И кроме мучительной боли
При расхожем столь типаже
Нами движут лишь сила воли
И пламя надежды в душе.
Но жаждет славной мести
Бесстрашный русский солдат.
Хоть тысячами тела их развесьте!
Их трупы к вам ночью в дверь постучат.
В глаза его на миг вы посмотрите!
И сразу же поймете, почему
Самый обычный русский воитель
Готов побеждать аж великую Тьму.
Вечером становится страшно.
Уже наступила зима.
А русская ночь довольно протяжна,
Весьма красива, но очень скромна.
Сижу на опушке леса.
Снежинки падают на грязное лицо.
И в качестве деликатеса
Пью я родное пивцо.
Делаю глоток, второй,
И слова вспоминаю я деда:
«И пусть на войне я был рядовой,
Моя цель свершилась вендетта!»
Я видел, как невинные люди
Глотают смерть под пулеметным огнем.
И сам я зачинщик той жути.
Так что ж происходит в мире моем?!
Что со мной происходит? Никак не пойму
А вдруг цель моя не вендетта?
И неужели лишь мне одному
Нужна без смертей победа?
Бросаю винтовку. Беру пистолет
И направляюсь к окопу.
В сердце поганом увидел просвет.
Осталось убить в душе своей злобу.
В сердце моём большая дыра.
Мне ты, друг мой, поверь.
Закрываю глаза. Настало время. Пора!
Приставляю к виску я Вальтер.
Кёнигсберг, улица Славы, дом 41
Давно я не видел свой дом,
Лежащий средь тихих равнин,
Поросший густым лесным мхом.
Меня вы, мама, простите.
Гертруда, моя любовь,
Из мира людского вы не уходите!
Придёт ваше время мы встретимся вновь.
Отчетливый звон русской речи
Вдруг прогремел словно гром,
И тут же в церквях погасли все свечи.
Русские ни за что не покинут свой дом!
Советский солдат. В руках моё спасенье.
Стоишь предо мною гордо.
Дай же мне одно лишь мгновенье,
И жизнь моя в миг будет стёрта.
Но дрогнула тут же рука мужика,
И был удостоен я жизни.
Он бросил винтовку, дал мне с кулака
И отомстил за Отчизну.
Что дальше было? Не помню.
Проснулся я в шахте, где царил полумрак.
Теперь мой дом каменоломня.
Теперь мой дом это Гулаг.
И кто бы ты ни был, мой господин,
И если читаешь ты это письмо:
Кёнигсберг, улица Славы, дом 41
Передай им, что теперь со мной всё хорошо.
УЗНИК ГУЛАГА (ЧАСТЬ 2)
Я больше не считаю минуты.