Судьба всегда дает два шанса, первый основной, а второй запасной.
Валерик не стал искать первопричину сего постулата, он и слов-то таких не знал как «постулат», а тупо решил ему поверить. Половину кэша он сгрузил в камеру хранения, а оставшийся налик примотал к животу скотчем. После вышел на Комсомольскую площадь и начал зыркать глазами, ища туроператора. Как именно он выглядит, Валерик не знал, но надеялся на свою интуицию Туроператор это самый простой путь в США, без сомнения!.. Ищущий взгляд уперся в кучку оборванцев, стоявших на углу и смачно тянувших жидкость из горлышка. Ножки сами поднесли сибирского варяга к сей компашке, сам Валерик не смог сопротивляться. Помимо «гена свободы» в нем жил также и алкогольный ген, ведь если пьянство это распущенность, то алкоголизм это болезнь
Здорово, чувачки! Опохмелите?
Здоров, мил человече, дружелюбно ответили оборвыши. Вступай в долю?..
Да не вопрос, Валерик подал сотку.
***
Очнулся Клюев в сточной канаве, где-то на Красносельской. Пошарил по пустым карманам, пощупал фингал под глазом. Вспомнил, как собирался бить мордень какому-то президенту, то ли американскому, то ли русскому Ну, тут по ходу явно не Белый дом, да и не Кремль, поэтому национальность Лидера никчемная деталь.
Валерик вылез из канавки. Осмотрелся. Грязный переулок, через дорогу ментовка. Так-так-так То ли смеркалось, то ли светало. Пора делать ноги, в общем.
Старушка шарахнулась от бомжа, суетливо крестясь. Жирный чувак обозвал по материнской линии. Из офиса простите, из отдела полиции нарисовались двое легавых. Клюев тупо сбежал.
***
В принципе Площадь Трёх Вокзалов ощущалась поблизости, и проблем с ее поиском не возникло. Клюев забрал остаток денег из камеры хранения, после посетил комнату «Мать и дитя» при вокзале, заплатил за двоих взрослых, и контролер не стал допытываться, почему он мать и где же его ребенок В гостиничном номере Валерик умылся и, как мог, почистил одежду. Нашел в шкафу новые носки и одноразовое белье. Через полчасика свалил в кафе при вокзале, путь в которое любезно подсказал давешний контролер. Точней, это было не кафе, а забегаловка, работавшая под известным недорогим московским брэндом.
***
Клюев нажрался всласть, запив еду бокалом пива. И собрался валить дальше, куда именно не совсем было ясно, но детали сейчас не интересовали. Однако в дальнем углу Валерик вдруг приметил усатого парня в кедах, чем-то знакомого. То ли бухали вместе, то ли пятнадцать суток совместно тянули, то ли
Точняк! воскликнул сибиряк. Америкос из телека!
Действительно, незнакомец являлся копией того самого ньюйоркца из того самого интервью!
Клюев со скромностью, отличающей хорошо воспитанных людей, подошел к американцу и попросил разрешения присесть рядом. Заморский гость глянул удивленно и промолчал. Занялся своим супом. Валерик нежно присел на краешек стула и стал преданно смотреть на американца. Он много чего хотел сказать, но был удушаем радостью и не смел этому противиться. Кроме того, две американских фразы, что сибиряк выучил в дороге, он и те забыл.
Иностранец доел суп и громко вздохнул, а после чихнул. Затем кашлянул. И, наконец, теряя терпение, сжал кулачки. Тогда Клюев сбросил радость с горла и обрел дар речи:
What you name? воскликнул он страстно.
Чё? не въехал янки, сдвигая потертую кепку на затылок.
Stooop! крикнул Валерик, он вскочил и удалился к бару. Взял бутылку самого дорогого коньяку, что там была, и вернулся назад. Америкосы тоже люди, и ничто человеческое он гордо поставил бутылек на стол.
Помимо американца из телевизора тут сидел ещё один товарищ, в кирзовых сапогах. Наверняка компаньон! Оба насуплено смотрели на Клюева.
После первой рюмки граждане США смягчили взгляд. После второй спели «ай лав рашин», а после третьей или тридцать третьей Клюев чуть не разбил себе голову о крышку канализационного люка, где (как оказалось) он лежал. Валерик вылез и осмотрелся. Грязный переулок, через дорогу полицейский участок. Так-так-так То ли смеркалось, то ли светало. На ногах кирзовые сапоги американца, а в кармане соточка, чудесным образом там прикорнувшая!.. Больше, правда, денег не нашлось.
Две девочки-соплячки шарахнулись от бомжа. Тощий чувак пнул его на ходу. Из участка нарисовались двое позорных московских ментов. Клюев шагнул прочь, ноги сами принесли к Казанскому вокзалу. Там Валерик зазырил кучку оборванцев, стоявших на углу и смачно тянувших жидкость из горлышка. Он подошел и попросил: