Что можно представить, обрадовался я, как 44+1, 43+2
Нет-нет-нет, засмеялся Холмс. Начните, пожалуйста, с доступных букв. Трансурановых элементов в нашей таблице Менделеева нам не нужно.
Трансурановые элементы, это начал было возражать я. Но Холмс мягко намекнул, что времени у нас не так много, чтобы отвлекаться и попросил извинения за неудачное сравнение. Так что я тоже перестал занудствовать и предложил приемлемые вариант, начав на этот раз с последней буквы алфавита. Тогда это 33+12, 32+13, 31+14
ЯК и КЯ, ЮЙ и ЙЮ, ЭИ и ИЭ вторил мне мой гениальный друг.
В общем, после перебора новых вариантов мы сделали из буквы К сочетание ЪП. Понятия не имею, почему. Интуиция подсказала Холмсу, что это перспективное сочетание, а моя интуиция была в ступоре. Потом из буквы Ж мы соорудили сочетание МЩ. А букву И опять оставили, как была. Итог ЪПМЩИ меня не впечатлил, но Холмс сказал, что он «отчётливо приближает нас к разгадке».
Затем, после ещё вдвое более длинной процедуры, мы превратили ЪПМЩИ в ЛНЦШФЧЖСИ. Отбросив огромное количества вариантов, которые нам ничем не показались выделяющимися, и оставив, как мне кажется, столь же сомнительные. Процедура расшифровки казалась мне всё более и более ненадёжной.
Холмс! запротестовал я, когда он предложил опять удвоить количество букв. Вы представляете себе, сколько тут вариантов получить не то, что нужно? Ведь, стоит ошибиться один раз, и никакой выбор правильных вариантов уже будет невозможен!
Вовсе нет, не согласился Холмс, испорчена будет только часть текста. В данном случае, всего лишь одна девятая его часть. Остальные восемь девятых будут воспроизведены в неповреждённом виде, после чего мы всегда можем вернуться к нечитаемой части и выбрать другой вариант именно на том этапе судя по размеру повреждённой части текста и расположению её относительно остальных где была допущена ошибка! Вы же не предполагаете, надеюсь, что можно случайно получить осмысленный текст, но притом не тот, что был зашифрован? Вероятность этого крайне низка!
Нет, ядовито отозвался я, я предполагаю, что столь же низка вероятность вообще получить осмысленный текст. В одной части вы ошибётесь с вариантом на более раннем этапе, в другой на более позднем, но в итоге никакого осмысленного текста не получится. Даже такого малоосмысленного, как бла-бла-бла или, скажем, гав-гав-гав.
Всё-таки, пользуясь моим дружеским расположением, Холмс уговорил меня ещё на один этап. И мы, затратив кучу времени, получили ИВРЬСДЕТБТСЕЪЛЪЦИ.
Очень познавательно, сказал я. Может, вы даже можете сказать, на каком это языке? Я могу только сказать, что это не афганский. И не латынь. А также, как вы сами видите, не немецкий. И не французский. Хотя не могу сказать, что я их хорошо знаю, но, мне кажется. любой немец и француз сильно оскорбились бы при таком предположении. А афганец и древний римлянин попытались бы отрезать нам головы. Тут я задумался над сходством предполагаемой реакции диких афганцев и цивилизованных римлян как такое возможно? Вероятно, наше представление о римской цивилизации неотделимо от того, что она была окружена гораздо более дикими варварами, тогда как современные афганцы, наоборот, окружены более цивилизованными народами. Во всяком случае, с нашей точки зрения. Возможно, они, как китайцы те полагают себя носителями высшей культуры, не обращая внимания на то, как выглядят со стороны
Между тем Холмс отнёсся к полученной абракадабре с большим воодушевлением. По его словам, интуиция ему подсказывала, что мы на верном пути. Тем не менее, на ещё один этап он уговорил меня с большим трудом. И я поставил условием, что он будет последним. Если он захочет продолжать эту сумасшедшую работу, пусть делает её без меня. А мне уже надоело заниматься бессмысленным делом.
Он пожалел об этом. Ведь буквы в алфавите можно перенумеровать от конца к началу и получить ещё столько же вариантов. Кроме того, сложение не единственная арифметическая операция
Я намекнул, что он выбрал неудачный момент для подколок. Я ведь могу отказаться ему помогать и с этой абракадаброй, если он будет заставлять меня насиловать свои мозги ещё немереным её количеством. Её и здесь предстоит вдвое больше, чем на предыдущем этапе.
Ничего, сказал Холмс. Чем больше абракадабры, тем более длинный текст мы получим!
И мы взяли каждую букву этого ИВРЬСДЕТБТСЕЪЛЪЦИ, и превратили её в пару букв, оставив, как обычно, конечное И в одиночестве, ведь варианты, которые давала эта буква, тоже не могли измениться.