— Неужели ты их оправдываешь, сержант?
— Нет. Пытаюсь понять.
— Зачем? Бить их надо, и все тут. Не мы к ним полезли.
— Это верно, Бурхан, бить придется, сейчас выбора нет. Но и понимать полезно.
— И что же ты понял? — спросил Чимболда.
— Любое оружие является сволочным, а воюет каждый как может. Беда не в оружии, беда в самой войне
Джангарец сплюнул.
— Разве можно отговорить рептилий от войны?
— Трудно, но можно.
— Сомневаюсь, — покачал головой Чимболда. — Они ведь решили всех нас уничтожить. Своими погаными стрелами.
— Значит, надо доказать, что это невозможно. С побежденными не договариваются.
— Это я и так знаю.
— Но вот потом предложить им мир.
— А если опять нападут?
— Опять воевать придется. И снова предлагать мир.
— Ну-ну. И до каких же пор?
— Да пока не согласятся.
— Э, скучать тогда не придется ни нам, ни нашим детям, — разочарованно сказал Чимболда.
— Другого пути нет.
— Может, и нет, но все равно стрелы у них сволочные, сержант.
15. РЕКИ ВРЕМЕНИ
Зал внизу постепенно наполнялся людьми. Большинство мужчин были в военной форме, а перед помостом в южной части зала выстроились солдаты. Все они были в фиолетовых мундирах, черных кирасах и шлемах.
Прозвучали фанфары. Шум голосов стих.
— Его высочество Бернар Второй, курфюрст всего Поммерна, верховный сюзерен султаната Джанга, великого герцогства Сентуберланд, графства Бервик и Белого княжества Четырхов!
По ступеням прошагал статный, хотя и несколько полноватый мужчина. Подвернув короткую мантию, уселся на троне. Шеген со своего места его лица видеть не мог, лишь корону да седую бородку. Одет был Бернар Второй в темный мундир с широким, вероятно, кружевным воротником. На груди поблескивал орден. Из-под обшлагов выглядывали белые манжеты.
Курфюрст взмахнул рукой, очертив изящный полукруг.
Еще раз прозвучали фанфары. К подножию трона выдвинулась группа офицеров в парадных мундирах. Старший из них поднялся на помост. Курфюрсту подали флаг с изображением замка, над которым полукругом расположилось больше десятка каких-то птиц. Еще выше различались цифра 9 и какая-то надпись.
— А что здесь происходит? — спросил Шеген.
— По приказу курфюрстенштаба воссоздана девятая пехотная дивизия, — ответил Фердинанд. — Мы присутствуем при вручении боевого знамени.
Командир дивизии преклонил колено и поцеловал край флага. Его офицеры отсалютовали саблями.
— Вы с кем-нибудь воюете? — спросил Шеген.
— К сожалению. Но девятая пехотная дивизия нужна не для нападения. Поммерн давно ни на кого не нападает, монсеньор. Чего не скажешь о наших соседях. Увы, на границах неспокойно, приходится защищаться.
Получив знамя, командир девятой дивизии встал, отдал честь и что-то проговорил. Курфюрст коротко ответил, пожал ему руку, после чего сошел с помоста и быстрым шагом удалился.
— О, — сказал Фердинанд, — церемония значительно сокращена. Полагаю, что из-за вас, монсеньор.
Через недолгое время к ним подошел тот самый старый слуга, который встречал их во дворе. Поклонившись, он пригласил их следовать за собой.
Идти нужно было к южной стене базилики. Там находилась малоприметная дверь, которую охраняли два солдата. Лакей отпер дверцу висевшим у него на шее ключом
— Проходите, монсеньор, — сказал Фердинанд. — Здесь я с вами расстаюсь. Но мне хотелось бы еще о многом побеседовать позже, если вы не возражаете.
— Да мне тоже найдется, о чем вас спросить, — ответил Шеген.
Фердинанд поклонился.
— Всегда к вашим услугам.
В толще стены находилась кабина лифта. Очень старинного образца, но несомненно — лифта. Вот только вряд ли приводился он в движение электричеством, поскольку освещался газовым рожком.