Кстати, наша Прекрасная Дама тоже потребовала литературу, прекрасную словесность в виде Мопассана, Камасутры, сексуальных писаний даосов и тантриков.
Нельзя не отметить, что права на Бореевскую секретаршу в тот вечер предъявило два конкурента. Мое право оказалось более существенным лишь потому, что я успел влезть через Дашкино окно и быстро задраить дверь.
Затем снова дал знать о себе Некудыкин-Саид. Впрочем, теперь он назвал себя Белом и Энлилем, властелином Порядка и Справедливости, победившем Мать Хаоса -- Тиамат. На это можно было не обращать внимания, кабы не началась сильнейшая гроза с такими ударами грома, что закладывало уши. Даже Торчковский признал, что в поляризации облаков и поверхности сыграло роль скакнувшее электрическое поле Земли. Под звуки ливня, лупившего по окнам, Некудыкин-Бел громовым командирским голосом велел доставить ему сочинения Макьявелли, Шан Яна, Мао Цзэдуна, Гитлера, Сталина, Ленина... А я вспомнил пункт из Фиминой тетрадки. Предпоследняя точка, образующая энергетический канал, называлась "Бушующее облако". Да, кажется, я уже подозреваю, кому достанется сверхнормативная энергия.
На следующее утро оказалось, что в оцепенение, состояние восковой гибкости и какого-то ступора впало еще пятеро пациентов, а вдобавок, к великой неожиданности,-- двое операторов. Кажется, и у нас случились потери. Восполнимые или нет? По глазкам Бореева читалось, что он бы только обрадовался превращению поголовно всего персонала в подопытных крыс.
Еще через день все "заступоренные" бормотали и нашептывали: "Я вам не Петров, а Нинурта, властелин победоносного войска, живущий в душах бойцов. Требую мемуары Жукова и Гудериана, трактаты Сунь-Цзы и Цезаря..." "Я был Парамонов, а теперь я -Энки, сокровенный, я -- источник природы вещей, сотворивший тела и души..." "Я -- Думмузи, небесная сила, оплодотворяющая землю и всякую плоть..." "Я -- Шамаш, светило, дарующее жизненную силу всякой плоти и произрастание всякому семени..." "Я -- Син, лунный блеск, владыка скрытых сил души..."
Спустя несколько часов в наших подопытных дружно сидело сразу по несколько божеств, каждое из которых вещало что-то свое. Это была форменная эпидемия шизофрении. Двух же пострадавших операторов вначале заперли в лазарет для персонала, а потом -по довольно лихому решению Бореева и Сайко -- перевели в резервные боксы, которые были подключены к системе наблюдения.
-- Михаил Анатольевич, понятно, что если кто-нибудь из персонала ошизеет, то сразу попадет в бокс, ну, а если это случится с вами?-- поинтересовался я при встрече с Бореевым в столовой.-- Вас-то куда прикажете направить?
-- Туда же, майор,-- бодро отозвался старичок,-- готов играть по общим правилам, которые, кстати, вытекают из логики событий. Надеюсь, что в меня вселится достаточно весомый демон. А вообще, присаживайтесь за наш столик, Глеб Александрович.
За начальским столом располагался еще дед-генерал Сайко, который лихо наворачивал финские сосиски. Видимо, атмосфера всеобщей подавленности не влияла на его пищевариение отрицательным образом.
-- В столовой тоже действуют общие правила, но за вашим столиком я, между прочим, вижу кетчуп и сыр "виолу".-- атаковал я.
-- Кухарка принесла их нам не по принуждению, а по зову сердца,-- хитро отозвался Сайко.-- Лучше скажи, Глеб, исходя из своего опыта, чем кончится эта шизофрения?
-- Наших пострадавших можно назвать шизофрениками только для медицинского отчета. Жрецы, озвучивавшие слова богов, герои, которым то и дело являлись дружественные богини, цари, родившиеся от золотого дождя и воплощавшие вселенских змеев, не были шизофрениками. Они выражали волю божеств, они персонально представляли силы судьбы.