Однако старшая медсестра в такой ответственный момент куда-то испарилась, заперев свой кабинет, в котором находились все полагающиеся снадобья. Поэтому дежурной сестре пришлось вколоть то, что попалось под руку. А именно циклодол в большом количестве. Наш подопытный затих, рубашку с него сняли, потом он, несмотря на слабость членов, поднялся и произнес по-арабски с южноиракским акцентом:
-- Здравствуйте, товарищи. Меня зовут Саид... Уважаемый Реза Базаргани, я нюх... слы... чувствую, вы где-то здесь. Зря вы тогда сбежали из моего дома, не попрощавшись.-- затем подопытный неожиданно воспользовался немецким.-- Gott lieb,-- и закончил уже на русском:-- Любимый богом... Глиеб... Глэб... Глеб... Глебушка, дай хлебушка... Что ж ты рванул от меня, гад, будто тебе в задницу фитиль вставили?..
Тут же зазуммерил селектор, и со мной связался Сайко, который, видимо, торчал в резервной пультовой.
Я секунду помедлил, потому что закуривал, несмотря на запрещение дымить в служебном помещении.
-- Саидом, товарищ генерал-майор, звали человеческое тело, которое проживало в Ираке, в селении Эль-Халиль.
-- Зайди к нам, Фролов.
В резервной пультовой дед-генерал встретил меня ободряющими словами.
-- Ладно, Глеб, не кручинься, Некудыкина мы проверим, не может ли он быть связан, так сказать, с иностранными разведцентрами.
-- А если нет?
-- Глеб Александрович, я хотел бы, чтобы вы общались с Некудыкиным как с Саидом и вполне уважительно,-- подключился Бореев.-- Некий Саид-Бел упомянут в вашем отчете. Правда, не слишком подробно. Так что это за птица?
-- Эта птица...-- я не подобрал верного определения,-- сущий бес...
-- Ну что ж, мы тоже не ангелы,-- вдумчиво отреагировал Бореев.
-- Я попал к Саиду случайно, просто мимо него не прошмыгнешь в этом самом Эль-Халиле. Я не мог тиснуть в отчете, что именно этот товарищ колдует с пространством, стихиями, живыми организмами и, кроме того, метит в председатели земного шара. Атеисты прочитали бы меня и навеки признали бы фанатом мракобесия.
-- Ничего, ничего,-- успокоительно отозвался Бореев,-- атеизм -это тоже вера, только весьма скудная,-- в то, что непонятное и недоступное не существует вовсе, и думать о нем вредно.
-- Саид -- крупномасштабный бес, который жаждет вырваться на волю. Впрочем, он не один там такой... Вы не будете теперь отрицать, Михаил Анатольевич, что под вывеской резонанса и цепной реакции все-таки случилось вселение, а может, даже поглощение человеческой матрицы каким-то активным метантропом с "той стороны"?
-- Да, пожалуй, сейчас результаты вполне однозначные. Вернее, будут однозначными, после того как генерал закончит проверку по своей линии. Но это ли не прекрасно, что наука может вести прямой диалог с объектом своего исследования?
-- Подозреваю, что мы предоставили "объекту исследования" пропуск на этот свет именно в такой момент, когда появилась дополнительная энергия. Но ведь...
-- Да-да, знаю все ваши будущие слова, майор Фролов... Объект "Саид", он же "Бел", дескать, нам вреден, поскольку несет с собой принципы, противоречащие генеральной линии человечества в последние три тысячи лет. Эх, подозрительные мы слишком, чекистские рефлексы иногда все-таки мешают...
-- Мне лучше молчать? Я это могу.-- слегка задрался я.
-- Я не против оппонирования, критиков под пресс не кладу. Мы же не в Цека. Только доводы должны быть разумными,-- довольно кротко произнес Бореев.-- Ладно, давайте веселиться. Во всяком случае, мы достигли очередного промежуточного успеха, вышли на контакт именно с теми метантропными матрицами, что имеют личностный характер и пытаются выбраться из изоляции. Будем считать, что приоткрылся канал для так называемых Отверженных. Настало время все подготовить к их дружественному визиту в Советский Союз.